— Разговор у меня короткий, — сказал Виталик. Улыбнулся, блеснули ровные зубы.
Лера кивнула. Сперва надо молчать, выслушать все, что он скажет, хотя так хотелось бы от всей души признаться, сказать просто: «Как же я по тебе соскучилась…»
Виталик высвободил руку, вынул пачку сигарет из кармана, закурил.
— Вот что, Лера, сколько же так будет?
Она вопросительно взглянула на него.
— Нам надо развестись, — сказал Виталик. — Надеюсь, и ты согласна?
Ей почудилось, что она ослышалась. Не может такого быть! Это он не ей сказал, совсем не ей…
— Конечно, я пока не собираюсь жениться, но всю жизнь не проживу один, — продолжал Виталик. — И ты, наверно, тоже, надо полагать, не задержишься, выйдешь замуж. Правда?
— Да, конечно, — ответила Лера.
С удивлением поняла: голос ее звучит спокойно, совершенно спокойно.
Он неподдельно обрадовался. Должно быть, не ожидал, что она окажется сговорчивой.
— Вот и чудесно. Значит, я подам на развод…
— Хорошо, — сказала Лера.
— Это все будет скоро. Впрочем, я сразу же дам тебе знать…
Лера застегнула воротник пальто.
— Ладно. Ну, привет.
— Привет, — сказал он и протянул ей руку.
Она заставила себя пожать его руку. Потом повернулась, быстро зашагала обратно.
Она шла, не разбирая дороги. Улицы, переулки, какой-то парк, весь заснеженный, с толстыми от снега деревьями. По мостовой, покачиваясь, едет троллейбус. Смешной троллейбус, похож на слона. Этакий голубой слон. А окошки в нем уже замерзли. А что, если сесть в троллейбус, поехать куда-нибудь, куда повезет, до конца… Лера вошла в троллейбус.
— Следующая — «Драматический театр», — сказал водитель в микрофон.
Драматический театр… Там они познакомились. Он сам подошел, синяя рубашка и глаза синие. Сразу же стал ее на «ты» звать.
На ком он женится? Будет ли новая жена ладить с его матерью? Будет, как же не будет! Не все же такие колючие, как она.
Маша говорит: «Ну и характерец же у тебя!»
Но ведь всяких любят! У другой характер куда хуже, чем у нее, Леры, а муж ей пятки лижет и во всем подчиняется…
— Конечная остановка… — сказал водитель.
Лера вышла из троллейбуса. Окраина города. Она еще ни разу не была здесь. Уже упали ранние зимние сумерки, снег казался голубоватым, очень твердым на глаз, словно сахар. В такую погоду хорошо дома. Когда теплый, уютный дом и кругом добрые лица, а за окном пусть мороз, метель, ветер…
Надо идти домой. Домой? Да, к себе, в общежитие.
Дома была одна только Валя. Сидела на своей кровати, читала какое-то письмо. Мгновенно вскочила с кровати.
