Анакаона проснулась. Ее служанки расступились. Она поднялась, нагая, алая и осыпанная золотом — настоящая утренняя звезда. Ах, сынок, как величава и прекрасна была в тот день королева! Если бы остальные владыки и владычицы жили, подобно Золотому Цветку, жизнью своего народа, люди не знали бы тех страданий, которые им приходится выносить и по сей день! В тот миг, когда Анакаона поднялась со своего гамака, казалось, будто весь остров Гаити встал на ноги. Движением руки она приказала подать свой волшебный плащ из перьев райской птицы, колокольчик и золотой свисток. Близился великий миг в истории Гаити. Площадь наполнилась народом: тут были вожди, свободные, данники. Собравшись с мыслями, укрепив себя постом и сном, королева обрела дар пророчества и ясновидения. Теперь великая самба собиралась бросить призыв хемесскому народу — исполнить перед ним зовущие на борьбу песни, которые разнесутся по всему огромному острову. Сначала Анакаона исполнила Песнь о Рабах-Рудокопах, что трудятся в глубине золотоносных ущелий; она пела об отчаянье семей, согнанных в «репартимиентос», о кнутах надсмотрщиков, заглушающих своим свистом смех речных струй, о повальных болезнях, завезенных испанцами, о сифилисе и оспе, свирепствующих среди запертых в тесные хижины рабов, о массовых самоубийствах после проведенной в молитвах ночи, о несмолкаемом вое испанских священников, призывающих туземцев уверовать в бога рабовладельцев, в бога крестов, монашеских капюшонов и церковного ладана, застилающего трагедию уничтожения целого народа. Затем великая самба исполнила Поэму о Зарезанных Младенцах, о крови, текущей ручьями, о ликовании кайманов и акул, о бесстыдном кружении стервятников над грудами костей. Анакаона пела о том, что все, кто неспособен сражаться, должны уйти в горы, подростки и юноши, укрывшись на недоступных вершинах, должны продолжить род и приумножить славные деяния хемессов. Ее слушали молча, потупив глаза и кивая в знак одобрения. Королева окончила свои песнопения Поэмой о Войне, ведущей к Миру.
Затем она приказала всем вождям королевской крови и касикам острова явиться через три дня в ее столицу, Ягуану, заявив, что решила принять мирные предложения конкистадоров, только вчера вероломно пленивших касика Золотого Дома. Не было границ удивлению собравшихся на площади. Но Анакаона была воплощением древней мудрости хемессов, она вещала свою королевскую волю, а воля эта всегда была направлена на благо народа. Ее певучий сильный голос ширился, рвался ввысь; прекрасные звучные стихи были напоены ароматами родной земли. Едва она окончила песнопения, как остальные самбы пустились во все концы острова, чтобы донести до народа хемессов призывы и повеления великой властительницы.
