— Никогда не видела такого фарфора, — с восторгом сказала Мэри-Джейн. — Он как будто сделан из накрахмаленной ткани. Как это у них получается?
Мэри-Джейн как раз вернулась к столу с картонкой молока и коробкой шоколадного порошка.
— Только не сыпь мне в молоко эту отраву! — заявила Мона, хватая коробку, открывая ее и наполняя свой стакан.
— Я имела в виду, как умудряются сделать такой фарфор, что он не плоский, не понимаю… Разве что он мягкий, как тесто, пока его не запекут, но даже и так…
— Не имею ни малейшего представления, — ответила Мона. — Но мне всегда безумно нравился этот рисунок. Хотя в столовой он не так хорошо выглядит. Его затмевают стенные росписи. А вот на кухонном столе он выглядит прекрасно. И как ты умно сделала, что нашла эти столовые салфетки из баттенбергских кружев! Я опять умираю от голода, а мы ведь недавно обедали. Это все великолепно! Давай начнем объедаться!
— Мы еще не обедали, ты вообще ничего не ела, — возразила Мэри-Джейн. — Я до смерти боялась, что ты будешь меня ругать за то, что я взяла все это, но потом подумала: «Если Мона Мэйфейр будет возражать, я быстренько верну все на прежнее место».
— Милая, пока что весь дом принадлежит нам! — победоносно воскликнула Мона.
Боже, каким вкусным было молоко! Мона даже пролила его на стол, но оно ведь было таким вкусным, таким вкусным, таким вкусным…
«Выпей еще».
— Я пью, пью, — сказала она вслух.
— Ты это мне говоришь? — спросила Мэри-Джейн, садясь рядом с Моной.
Все большие блюда на столе были наполнены вкуснейшими и прекраснейшими вещами.
Мона нагрузила на свою тарелку горячего риса. Можно забыть о подливках. Рис прекрасен. Мона начала есть, не дожидаясь, пока Мэри-Джейн положит что-нибудь себе, но Мэри-Джейн была слишком занята, ложку за ложкой засыпая в свое молоко шоколадную пыль.
— Надеюсь, ты не против? Я обожаю шоколад. Вообще не могу долго прожить без шоколада. Я когда-то делала даже шоколадные сэндвичи, представляешь?! Знаешь, как это делается? Берешь пару батончиков «Херши» и закладываешь в белый хлеб, а еще добавляешь ломтики бананов и сахар. Говорю тебе, это безумно вкусно!
— Ох, я понимаю, я бы, наверное, тоже так думала, если бы не была беременна. Я один раз слопала целую коробку вишен в шоколаде.
Мона с аппетитом поедала рис. Никакой шоколад не мог с ним сравниться. Вишни в шоколаде сразу умерли как идея. А теперь еще кое-что чудесное. Белый хлеб. Он тоже выглядел отлично.
— Знаешь, я думаю, мне необходимы сложные углеводы, — заявила она. — Так мне подсказывает моя малышка.
