Она слегка нахмурилась, отчего на лбу возникла единственная складочка, и стала похожа на ребенка, готового заплакать.
— Талтос, — прошептала она.
Но это было сказано без малейшей тревоги. На самом деле женщина выглядела почти печальной.
Юрий коротко, судорожно вздохнул.
Гордон преобразился от изумления, как будто ничто не подготовило его к возможности такой встречи. Он даже на мгновение стал выглядеть почти молодым, а глаза его запылали от любви и восторга.
— Это и есть ваша женщина? — мягко спросил Эш. Он смотрел на Тессу, даже слегка улыбался, но не сделал шага вперед и не коснулся ее протянутой руки. — Это и есть та женщина, из-за которой ты убил Эрона Лайтнера, из-за которой ты пытался убить Юрия, женщина, к которой ты хотел привести мужчину любой ценой? — медленно проговорил он.
— Что ты такое говоришь? — со страхом в голосе произнес Гордон. — Если ты посмеешь причинить ей зло хоть словом, хоть делом, я убью тебя!
— Не думаю, — возразил Эш и обратился к женщине: — Милая, ты меня понимаешь?
— Да, — ответила она негромко звенящим, как колокольчик, голосом. Потом пожала плечами и вскинула руки, почти как какая-нибудь впавшая в экстаз святая. — Талтос… — повторила она и коротко, печально кивнула, потом снова нахмурилась с почти сонным огорчением.
Могла ли стать обреченная на смерть Эмалет такой же прекрасной и женственной?
Майкл вдруг потрясенно вспомнил, увидел лицо Эмалет, исказившееся, когда в него ударили пули, увидел тело, опрокинувшееся назад… Может быть, поэтому Роуан теперь плакала. Или она просто устала и гадала, что будет дальше, глядя повлажневшими глазами, как Эш смотрит сверху вниз на женщину, а женщина снизу вверх смотрит на Эша… Что все это значило для нее?
— Прекрасная Тесса, — сказал Эш, слегка вскинув брови.
— В чем дело? — спросил Гордон. — Что-то не так… с вами обоими! Скажите, что не так? — Он шагнул было к ним, но остановился, явно не желая встревать между ними. Его голос стал низким и полным боли. Это был голос оратора или человека, умеющего повлиять на слушателей. — Ох, отец небесный, я совсем не такое себе представлял… не думал, что вы встретитесь здесь, в этом месте, да еще и на глазах тех, кто не может по-настоящему уловить смысл происходящего…
Но он был сейчас слишком переполнен эмоциями, чтобы управлять своими словами или поступками. Его жесты перестали быть нервными. Теперь они стали трагичными.
Эш стоял, как и прежде, спокойно улыбаясь Тессе, а потом кивнул с удовольствием, когда наконец ее маленький рот приоткрылся в ответной улыбке, а щеки при этом стали чуть более пухлыми.
