— Да, конечно, я рада, что ты здесь.
Ее рука была липкой от яблока, но Мэри-Джейн этого не замечала.
Мэри-Джейн прошла мимо нее.
— Тебе надо поднять то окно, — сказала Мона, — и пролезть в него. Но это, вообще-то, не платье, это что-то вроде ночной рубашки или непонятно что.
Ей нравилось то, как рубаха свободно болталась вокруг нее. И ей нравилось, как юбка Мэри-Джейн спадала с тоненькой талии.
Ну, сейчас не время было думать о талиях.
Мона вслед за Мэри-Джейн вышла наружу. Свежий воздух. Запах реки.
— Позже я могу показать тебе мой компьютер и мои операции на фондовой бирже. У меня есть паевой инвестиционный фонд, я им управляю уже шесть месяцев, и он приносит миллионы. Плохо только то, что я не могу себе позволить реально снять эти деньги.
— Я слушаю, милая, — откликнулась Мэри-Джейн. Она положила ладони на перила и смотрела вниз, на улицу. — Да, вот это особняк, — заметила она. — Ничего не скажешь.
— Дядя Райен постоянно напоминает, что это не особняк, это, вообще-то, городской дом, — сказала Мона.
— Ничего себе городской дом!
— Да и городок тоже ничего.
Мэри-Джейн рассмеялась, откинувшись назад всем телом, а потом повернулась и посмотрела на Мону, которая едва успела выбраться наружу.
Она вдруг окинула Мону взглядом с головы до ног, как будто что-то ее озадачило, а потом застыла, глядя Моне в глаза.
— В чем дело? — спросила Мона.
— Ты беременна, — заявила Мэри-Джейн.
— Ты так говоришь из-за этой не то рубахи, не то блузы.
— Нет, ты беременна.
— Ну… да, — призналась Мона. Голос этой девушки из деревни волновал. — Действительно. Все уже знают. Тебе разве не сказали? Я собираюсь родить девочку.
— Ты так думаешь?
Что-то вызвало в Мэри-Джейн сильное беспокойство. По всем правилам ей бы следовало наслаждаться тем, что она снизошла до Моны и готова сделать все положенные предсказания насчет ребенка. Разве не так делают все самозваные ведьмы?
— Ты уже получила результаты своих тестов? — спросила Мона. — У тебя есть та гигантская спираль?
На балконе, среди верхушек деревьев, было чудесно. И Моне захотелось спуститься в сад.
Мэри-Джейн продолжала всматриваться в нее, но потом ее лицо немного расслабилось. У нее была прекрасная загорелая кожа без единого дефекта, а желтые волосы свободно лежали на плечах, пышные, но гладкие…
— Да, у меня есть те гены, точно, — ответила Мэри-Джейн. — И у тебя ведь тоже есть, да?
Мона кивнула.
— А еще что-нибудь они тебе сказали?
— Сказали, что это, возможно, не имеет никакого значения. Я смогу рожать здоровых детей. У всех в этой семье так было, кроме того единственного случая, о котором никто не желает говорить.
