— Вы убили Эрона! — крикнул он. — Вы, оба! Вы убили Эрона! Да как, во имя Господа, вы могли такое сделать?
Марклин потерял дар речи, вся его храбрость и все его планы разом улетучились. Он попытался справиться с дрожью в руках. Он знал, что, если сейчас заговорит, его голос прозвучит слабо, без какой-либо властности. Для него был нестерпим гнев Стюарта, его разочарование.
— Боже милостивый, что вы натворили! Вы, оба! — гремел Стюарт. — И как я мог способствовать этому? Боже мой, это я виноват!
Марклин сглотнул, но промолчал.
— Ты, Томми! Как ты мог участвовать в таком?! — продолжал Стюарт. — И Марк! Марк, это ты, ты все придумал!
— Стюарт, вы должны меня выслушать! — выпалил Марклин, не успев прикусить язык.
— Выслушать тебя? — Стюарт подошел ближе, сунув руки в карманы пальто. — Выслушать тебя? Я должен? Позволь задать тебе один вопрос, мой блестящий юный друг, моя наилучшая, моя храбрейшая надежда! Что может помешать тебе вот сейчас убить и меня, как ты убил Эрона и Юрия Стефано?
— Стюарт, но я это сделал ради вас! — настойчиво произнес Марклин. — Если бы вы только послушали, то поняли бы. Это всего лишь плоды тех семян, что вы посеяли, когда мы вместе начали все это. Эрона необходимо было заставить умолкнуть. То, что он ни о чем не доложил, что он не вернулся в саму Обитель, было чистой удачей, Стюарт! Он мог это сделать в любой день. И Юрий Стефано точно так же мог туда явиться. Его приезд в Доннелейт был простой случайностью. Он мог прямо из аэропорта отправиться домой.
— Ты говоришь об обстоятельствах, ты говоришь о деталях! — Стюарт сделал еще шаг к молодым людям.
Томми стоял молча, не проявляя никаких эмоций. Его рыжие волосы трепало ветром, глаза за очками щурились. Стоя рядом с Марклином, он наблюдал за Стюартом.
Стюарт был вне себя и никак не мог успокоиться:
— Ты говоришь о целесообразности, но ты не говоришь о жизни и смерти, мой ученик! Как ты мог сделать такое?! Как ты мог отнять жизнь у Эрона?! — И тут голос подвел Стюарта, и горе наконец прорвалось наружу — такое же огромное, как гнев: — Я бы уничтожил тебя, Марк, если бы мог. Но я не могу совершить такое, и, может быть, как раз поэтому я думал, что и ты не можешь! Но ты меня ошеломил, Марк!
— Стюарт, это стоило любой жертвы. А что такое жертва, если не жертвуешь моралью?
Это привело Стюарта в ужас, но что еще мог поделать Марклин, кроме как ринуться вперед? Томми, вообще-то, должен был что-нибудь сказать, думал Марклин, но знал, что когда Томми заговорит, то уж будет стоять на своем.
