На ум Моне пришли умные слова, но тут же улетучились. Она никогда за всю свою жизнь не задерживалась перед зеркалом дольше необходимого. А этим утром и вовсе в него не глянула.
— Послушай, у меня не слишком много времени, — продолжила Роуан. И хлопнула ладонью по столу. — Мне нужно поговорить с тобой откровенно.
— Да, говори, — кивнула Мона. — Пожалуйста.
— Я прекрасно понимаю, почему именно ты теперь наследница. Между нами нет вражды. Ты наилучший из возможных вариантов. Я и сама это поняла, чисто интуитивно, как только уловила, что именно произошло. Но Райен мне разъяснил все четко. Тесты и психологические характеристики закончены. Ты очень одарена. У тебя есть ум, стойкость, характер. У тебя прекрасное здоровье. Ох, ну да, есть лишние хромосомы, это верно, но они есть у женщин и мужчин рода Мэйфейр уже много веков. Так что нет причин ожидать, что когда-нибудь произойдет нечто подобное тому, что случилось на Рождество.
— Ну да, и я тоже так полагаю, — согласилась Мона. — Просто я не должна выходить замуж за кого-то с лишней цепочкой генов, так ведь? Но я и не влюблена ни в кого из членов семьи. Ох, я понимаю, что все может измениться, ты именно так думаешь, но я имею в виду, что прямо сейчас не испытываю детской влюбленности в кого-то, обремененного опасными генами.
После минутного размышления Роуан кивнула, посмотрела в свою чашку, потом подняла ее и, допив последний глоток кофе, отодвинула чашку в сторону.
— Я не держу на тебя никакого зла за то, что случилось между тобой и Майклом. Это ты тоже должна понимать.
— Трудно поверить. Потому что сама я думаю, что поступила очень плохо.
— Безрассудно, может быть, но не плохо. Кроме того, мне кажется, я понимаю, что именно случилось. Майкл об этом не говорит. И я сейчас тоже говорю не о соблазнении. Я говорю о результатах.
— Если я помогла ему исцелиться, то в конце концов не попаду в ад.
Мона сложила губы в грустную улыбку. В ее голосе и на ее лице отразилось не просто чувство вины, но и отвращение к себе, и Мона это знала. Но при этом она испытывала такое огромное облегчение, что не могла выразить это в словах.
— Ты его исцелила. Быть может, так и было предначертано. Возможно, однажды мы сможем поговорить о твоих снах и о том граммофоне, что вдруг материализовался в гостиной.
— Значит, Майкл вам рассказал.
— Нет, это ты мне рассказала. Ты постоянно об этом думала, вспоминая вальс из «Травиаты» и призрак Джулиена, который велит тебе это сделать. Но для меня это значения не имеет. А для тебя важно, что тебе не нужно больше беспокоиться о том, что я могу тебя возненавидеть. Ты должна быть сильной, чтобы стать наследницей, особенно при нынешнем состоянии дел. Ты не можешь тревожиться из-за пустяков.
