Мама подошла посмотреть на готовые фигурки.
– Красавица, как здорово! Это я? А это кто? Какой-то мальчик? Ой, нет, это ты с короткими волосами! Такая лапочка!
Я сказала:
– Хочу короткую стрижку! Как ты думаешь, папа очень рассердится, если я подстригусь?
Мама только головой затрясла:
– Даже не думай!
Я подвинула девочку из теста поближе к ее маме и начала лепить из теста мужчину.
– Это папа? – спросила мама.
Я не ответила.
Сначала я сделала туловище, потом прикрепила к нему руки и ноги. Булавкой нарисовала на рубашке клеточки, а на длинные ноги надела удобные джинсы. Целую вечность процарапывала булавкой лицо – все старалась придать ему доброе, ласковое выражение. Конечно, это был не папа.
Я начала лепить еще одну фигурку, толстенькую, на четырех лапках, с длинными висячими ушами. Потом осторожно подняла ее и положила на грудь человечку в клетчатой рубашке. Он обхватил ее обеими руками.
Мой противень был заполнен. Я погладила милых человечков из теста. Мне было совестно, что я сажаю их в горячую духовку.
– Надеюсь, вам не будет больно, – по-глупому прошептала я. – Постараюсь, чтобы вы не пригорели!
Мама поставила над моим свой противень с простыми круглыми печеньицами, и мы закрыли дверцу духовки.
– Тра-ла! – сказала мама. – Здравствуй, Печенька-дочка!
– Привет, Печенька-мама, – ответила я.
Мама включила радио – там передавали какую-то поп-музыку, и мы пустились в пляс в пижамах. Мы танцевали не так изящно, как Скай, а бешено скакали по комнате, отбивая такт ложками по краю стола. Когда музыка смолкла, мы без сил повалились на стулья.
– Печеньем пахнет! – У меня даже кончик носа зашевелился, как у Лили. – Думаешь, уже готово?
– Мы его только-только печься поставили! Пойдем пока, оденемся и умоемся.
Я умылась и оделась в рекордные сроки, потому что боялась, вдруг мама неправильно рассчитала время. Я решила на всякий случай заглянуть в духовку. Совсем чуть-чуть приоткрыла дверцу, чтобы не выпустить оттуда жар. Заглянула – и открыла дверцу во всю ширь, уставившись на противни.
– Мама! – закричала я. – Ужас какой!
Мама прибежала в кухню в одном белье.
– Ты обожглась? Разбила что-нибудь? Красавица, что случилось?
– Посмотри на печенье! – завопила я.
Мамины аккуратные печеньица распухли и слиплись в одну громадную кривую лепешку. И мои чудесные человечки тоже распухли, превратились в карикатурных уродцев. Сэм стал жутким толстяком – круглая башка и громадное пузо. Лили раздулась в громадный шар. Крошечная мама сделалась великаншей, и кудряшки у нее покорежились – будто змеи извиваются на голове.
