Ожидая ответа, сообразила, что дверь может открыть он сам. Сейчас почти полдень, а он часто обедал дома.
Она не видела его с того дня, как они занимались любовью. И надеялась, что сейчас тоже не увидит.
А если? Что она сделает? Что скажет? Но еще важнее, что сделает он. И что скажет? Проигнорирует ее, как она и просила? Или снова попытается.
Если снова попытается, она возмутится и прямо потребует, чтобы он держал руки при себе. Она не собирается становиться игрушкой босса!
Но при мысли о его руках, о том, что они с ней делали, бросало в жар, а глубоко внутри загоралось желание. У этого мужчины волшебные руки, волшебные губы, волшебный…
Дверная ручка повернулась, и она приготовилась.
К счастью, открыла Кассиди.
Мила пыталась убедить себя, что обрадована.
– Привет, Мила! – воскликнула Кассиди, укачивая Дрейка. Малыш улыбался и тянул ручонки к Миле.
– Ну конечно, – со смехом упрекнула Кассиди. – Иди к тетушке Миле. И не важно, что это я кормлю, меняю памперсы и укладываю спать.
Мила пристроила Дрейка на бедро, где он гулил и хватался за ремень кожаной сумки на ее плече.
– Есть минута? – спросила она Кассиди.
– Еще бы! Хочешь кофе? Габби печет блинчики, завтрак для меня, ланч для Дрейка. Я говорила тебе, что люблю ее? Люблю, люблю, люблю ее!
Мила рассмеялась. Кассиди пела няне дифирамбы с того момента, как ее наняла.
– По-моему, ты пару раз упоминала об этом. Дрейк ест блинчики?
– В основном играет с ними. Но немного все-таки попадает в желудок.
– Кофе – да. Блинчики – нет, спасибо.
Кассиди пошла на кухню:
– О чем хочешь поговорить?
Мила вынула из сумки фото парня в блейзере.
– Этот человек кажется тебе знакомым?
Кассиди взяла снимок.
– Привет, Мила, – окликнула Габби, стоявшая за сковородой с лопаткой в руке.
Простая, славная, добродушная, лет двадцать с лишним.
У нее был диплом специалиста начального детского образования, кроме того, она оказалась начинающим хиропрактиком. Была готова работать по сменному графику, и Дрейк ее обожал.
– Это со вчерашнего концерта? – спросила Кассиди.
Мила старалась без нужды не огорчать и не расстраивать ее. Поэтому почти ничего не сообщала.
– Я видела, как он отправляет сообщения, и по времени это совпадало с теми сообщениями, которые получала ты. Пока что трудно сделать выводы. Ну, а ты ничего не можешь рассказать о нем?
– Смутно знакомый, – ответила Кассиди, щурясь на снимок. – Если он и раньше стоял перед сценой, возможно, поэтому я его запомнила. – Она отдала снимок Миле и потянулась к Дрейку: – Иди к Кассиди, милый. Голоден?
