В прошлом он вел себя с Изабеллой непростительно плохо, хуже некуда, будто нарочно уничтожая ее чувства к нему. А она заслужила настоящих отношений. Самых лучших. И он совершенно для этого не подходил.
Но в таком случае имел ли он право называть Рико своим сыном? Разве ребенку не было бы лучше без такого отца, как он?
Зачем он вторгся в их жизнь? Чего искал? Искупления? Но это было невозможно. Любви? Он ее не заслуживал.
Если он любил их – а он любил их больше, чем это представлялось возможным, – их нужно было сделать счастливыми. Обеспечить их безопасность. Существовал лишь один способ сделать это.
Ричард с трудом поднялся, пытаясь совладать с пронзившей его болью. Болью прощания. На сей раз – навсегда.
– Если честно, мне кажется, ты была права, когда не хотела, чтобы я сближался с твоей семьей. Я рад, что меня неожиданно прервали, не дав совершить непоправимую ошибку и признаться. Это дало мне время осознать, что Рико не пойдет на пользу мое присутствие в его жизни. То же самое касается Роуз и ее семьи. Мне жаль, что я вторгся в ваши жизни и разрушил ваш мир, но я обещаю, что отныне оставлю всех вас в покое. Как только ты скажешь Маурисио, что я – не его отец, у него пропадет всякое желание зваться Рико. Это избавит мальчика от душевных травм, когда я исчезну из его жизни.
Потрясенная до глубины души, Изабелла смотрела вслед Ричарду, чувствуя, как с его уходом ее покидают жизненные силы.
А потом дверь захлопнулась за его спиной, и все внутри у Изабеллы оборвалось. Она как подкошенная рухнула на диван.
А она-то думала, что Ричард будет в восторге от ее благословения, даже решила дать ему карт-бланш, если бы ему вздумалось снова считать ее своей любовницей! Разумеется, при условии, что это никак не повлияло бы на сына. Ей было бы больно, если бы Ричард отверг ее. Но Изабелла была готова мириться с чем угодно, даже наблюдать, как он обретет любовь с другой. Главное, у Рико был бы отец, а Ричард присутствовал бы в ее жизни – хоть так.
Она и представить себе не могла, что за какие-то считаные часы он решит, что Рико ему тоже не нужен.
Видимо, погрузившись в семейную обстановку, Ричард понял, что не готов к такой жизни. Поэтому и решил сразу уйти, считая, что это сведет боль к минимуму. Но было слишком поздно. Ричард вряд ли понимал, как сильно привязался к нему Маури, какую глубокую рану оставит его уход в душе ребенка.
Что же касается ее самой, то эту рану Ричард нанес ей восемь лет назад. А теперь…
