Геннадий Иванович. Весёлый, умный, честный. Закончил Акамедию с золотой медалью. Капитан медицинской службы. Заведующий учебной частью кафедры «Анатомия». Кандидат медицинских наук. В активе более ста научных работ и ещё пятьдесят прикладных. Один из первых с помощью рентгеновского аппарата доказал пагубное влияние алкогольных напитков с содержанием спирта 40 % на организм. После выполненных им снимков с водопадом слущивающегося и падающего гроздьями эпителия пищевода на фоне глотания водочки половина Акамедии бросила пить. Насовсем.
Status localis. Рост чуть выше среднего. Плотного телосложения. С женской точки зрения красив. Носит чёрную шевелюру с редкими прожилками седины, что только украшает его как мужчину. Много работает. Не курит. Хороший семьянин. Количество детей и жён: врачебная тайна.
Геннадий Иванович всегда заходил в класс с улыбкой, и подобное, на удивление, никого не раздражало. Однако не улыбка являлась ключевым моментом. Главная изюминка проведения урока заключалась именно в том, что во время опроса, даже если тебе и ставили балл, отчётливо напоминающий двойку, ты почему-то не плакал и не хандрил, а, наоборот, смеялся во всё своё курсантское горло. Лучезарно.
Приблизительно всё происходило так.
— Здравствуйте, коллеги, — бодро усаживаясь на стул, приветствовал нас преподаватель. — Смотрю у всех отличное настроение, — улыбался он, хотя наше настроение находилось так же далеко от отметки «отлично», как Антарктида от Эйфелевой башни. — Сейчас мы это исправим, — весело говорил Иваныч, доставая из халата ведомость с фамилиями нашей десятой «А» группы. Шелест открываемого журнала сразу же откидывал наше настроение ещё дальше: куда-нибудь в район Марса или даже Юпитера.
— Итак, сегодня у нас щекотливая тема, как вы помните. Промежность.
Все вздохнули, а преподаватель продолжил:
— Доктор Душманов нам и расскажет про это, — произнося слова мягко, завуч подвинул заветную кастрюльку к «жертве». — Иван Геннадьевич, достаньте нам всеми любимую женскую промежность. Она, правда, уже не столь привлекательна, однако знать её надо, — весело наставлял преподаватель, пока Ваня вынимал нужный орган.
Промежность представляла собой ни больше ни меньше, как цельный кусок мяса, с редкой волосистой растительностью, мышцами, фасциями. Однако отдельно от женского тела, да ещё и не совсем живая, она смотрелась куда хуже, чем, скажем, протухшие кислые щи.
— Отлично. А теперь поведайте строение данной части тела, — попросил Ничипарук.
