Офицеры перебросились несколькими фразами, распределили людей по секторам, выставив оцепление, и стали думать, как выкурить парашютистов из укрытия. Они проклинали умелые действия диверсантов, свою неудачную зачистку, приведшую к приличным потерям личного состава, и ночь.
– Если бы не темень, все было бы иначе! – сетовал гауптшарфюрер, первым напоровшийся на бивак русских разведчиков. – Манфред, помоги выкурить этих партизан, в долгу не останусь. У меня треть роты выбыла из строя убитыми и ранеными, боезапасов на полчаса боя, а в ночи сложно уследить за врагом, засевшим внутри и, возможно, высматривающим нас снаружи.
– Да уж, Дитрих, положение незавидное! – Другой офицер присел от греха подальше за бортом бронемашины, меняя фуражку на каску. – Ты готов пожертвовать этим зданием, чтобы быстрее покончить с русскими?
– Ты предлагаешь взорвать их? Но у меня, кроме «фаустпатрона» и двух зарядов, нет ничего лучшего. А вызывать зенитное орудие из расположения литерного – это не лучшая мысль. Штурмбаннфюрер Гринберг не одобрит таких действий.
– Дитрих, какое орудие?! Нужно… – офицер ойкнул от очередной очереди с окна мельницы и тяжелых пуль, ударивших по обшивке броневика… – нужно спалить эту чертову мельницу вместе с засевшими парашютистами.
– Ты с ума сошел, Манфред! Ты прекрасно знаешь положения инструкции по демаскировке литерного и укрепрайона вообще. Заполыхает так, что видно будет в Москве. А еще в Берлине. Фюрер нас за такие выходки в секретной зоне повесит на Бранденбургских воротах, предварительно расстреляв. Нужно выкурить этих свиней из здания… Может, химией или запалить резину? Найдем пару-другую покрышек, выманим их из берлоги. Как думаешь?
Снова стрельба, близкий взрыв. Офицеры пригнулись.
– Унтер Клюге, – гауптшарфюрер крикнул ближайшему солдату с автоматом в руках, прячущемуся за открытой дверцей транспорта, – не давайте им высовываться, держите станковыми пулеметами на прицеле все окна и амбразуры. Они даже гранаты умудряются кидать!
– Темно, герр офицер! Их не видно, а нас хорошо. Луна периодически подсвечивает нас, да и фары светят. Хотя почти все выбиты русскими.
– Разрешаю одиночный выстрел «фаустпатрона» по наиболее вероятному месту нахождения противника. И станковыми проштопайте весь деревянный верх этой чертовой мельницы.
– Слушаюсь.
– Давай попробуем дымовыми шашками и пару покрышек у входа, – согласился второй офицер, – только с учетом ветра. У меня всего пара шашек, у тебя как?
