Удерживаемая Стоуном, она содрогнулась всем телом, покрылась мурашками, содрогнулась еще раз, ошеломленная, с какой легкостью прокатилась по ее телу волна наслаждения.
Стоун поднял голову и покрыл поцелуями ее тело, как если бы сам только что испытал облегчение, хотя его набухшая твердая плоть коснулась бедра Эммы.
Эмма протянула руку и погладила его. Стоун медленно поднялся на ноги. Упавший на него свет еще раз подчеркнул, насколько восхитительно его тело. Природа наделила его искусно вылепленным торсом, плоским животом с четко вырисовывающимися «кубиками» и крепкими сильными бедрами.
А между ними… Господи, это было что-то невероятное. Только вот Эмма не успела разглядеть в подробностях, потому что Стоун подхватил ее на руки, пересек гостиную и понес в спальню. Он положил ее на кровать и включил свет, хотя она вполне могла бы обойтись и без него. И все же свет пришелся весьма кстати, и Эмма вот уже в который раз смогла убедиться, насколько красив Стоун. Так красив, что перед ним просто невозможно было устоять.
В руках у Стоуна блеснула фольга, и Эмма поймала себя на мысли, что впервые в жизни забыла про контрацепцию.
Хорошо, что Стоун еще сохранил способность мыслить здраво, потому что она, судя по всему, ее утратила. Он провел рукой по телу Эммы, ее груди, животу и скользнул меж бедер. Почувствовав ее готовность, Стоун опустился на колени и вошел в нее.
Эмма выгнулась дугой, впуская Стоуна в себя, и до ее слуха донесся вздох восхищения. Она была уверена, что уже опустошена, но Стоун начал двигаться и Эмма вцепилась в него, раскачиваясь навстречу каждому движению, ошеломленная остротой и полнотой ощущений.
Стоун прошептал ее имя, обхватил лицо своими большими ладонями и поцеловал так же глубоко, как погружался в ее тело. Когда же его ослепила вспышка наслаждения, Эмма последовала за ним.
Ей потребовалось немало времени, чтобы прийти в себя. Уткнувшись в шею Эммы, Стоун нежно целовал ее. Его мускулы слегка подрагивали, когда он прижался своими бедрами к ее бедрам, впитывая последние капли удовольствия.
И удовольствие действительно оказалось ни с чем не сравнимым. Обретя наконец чувство реальности, Эмма осознала, что до сих пор лежит, вонзив ногти в кожу Стоуна. Да, она сжимала его ягодицы, точно тисками, судорожно ловя ртом воздух, словно только что пробежала марафон. Испустив вздох разочарования, Эмма начала высвобождаться из объятий Стоуна, но в этот, наверное, самый сладкий момент единения, он не отстранился. Было видно, что ему нравится просто лежать, нежно целовать Эмму и успокаивающе скользить по ее телу руками.
