– О господи, это лучше… всего на свете.
Стоун проследил взглядом за движениями языка Эммы, а потом беззаботно улыбнулся.
– В жизни существует не только печенье.
– Верно. Есть еще еда навынос.
Стоун рассмеялся.
– Эй, я не шучу. Проводя на ногах по двадцать часов, поддерживая организм только кофеином, вряд ли станешь воротить нос от «Тако Белл»[4].
– Да, такая работа кого угодно сведет с ума.
– Верно.
– Ты по ней скучаешь?
– Да. – Эмма вздохнула. – Очень.
– А чего тебе не хватает более всего?
– О, это просто. Мне не хватает… – Эмма ошеломленно заморгала, поймав себя на том, что не может ответить.
Стоун вопросительно вскинул бровь.
– Тебе не хватает…
Слишком многого. Но внезапно на исходе восхитительного жаркого дня, когда вместо того, чтобы вдыхать запах лекарств и отвечать на вызовы пейджера и мобильного, она смотрела в глаза Стоуна, излучающие тепло и обожание, и не смогла припомнить ничего.
Ну не странно ли это?
– Мне не хватает… тайской еды, – победно произнесла она.
Ну вот. Хоть что-то удалось придумать. Не столь существенное. Но все же.
Стоун, в глазах которого плясали искорки смеха, покачал головой.
– Это важно.
Да. Важно. Вдруг, не сводя с нее взгляда, Стоун поднялся на ноги – высокий, поджарый, влажный от пота, – и сердце Эммы затрепетало.
– Что ты делаешь?
– Расслабляюсь. Собираюсь поплавать. – Он скинул с ноги кроссовку. – Ты ведь помнишь, кто победил, верно?
О господи!
– Да, но… твой брат показался мне таким расстроенным. Может, нам стоит вернуться?
– Это послужит ему уроком. Ты не ответила на мой вопрос.
– Какой? – спросила Эмма, когда Стоун скинул другую кроссовку.
– Ты проиграла, – мягко напомнил он.
– А, ты об этом дурацком пари? – Эмма судорожно сглотнула, когда Стоун стянул с себя футболку и бросил на землю. Господи Иисусе. При виде его потрясающего торса рот Эммы наполнился слюной. А Стоун тем временем принялся за джинсы. – Стоун?
– Да?
– Ты в плавках?
– Неа.
В глазах Стоуна плясали озорные искорки и читались грешные намерения. И то и другое производило на Эмму неизгладимое впечатление.
– Стоун, ты же не можешь вот так просто…
Он мог. И сделал.
Стоун стянул носки.
– Да, теперь я вижу…
Не обращая внимания на заикающуюся Эмму, Стоун расстегнул джинсы, и та едва не проглотила язык. Она уже видела его без одежды в смотровой. Разглядела почти каждый дюйм его тела. Только теперь на нем не было грязи и запекшейся крови.
Надетые на Стоуне джинсы были достаточно свободными, чтобы женщине захотелось просунуть руку за их пояс и…
