После этого она села за руль и нажала на педаль газа. Эмма знала, что зимой предстоящие ей десять миль возможно будет преодолеть лишь на снегоходе, и это сводило ее с ума. Однако отца подобное положение вещей вполне устраивало. Мать рассказывала ей, что хижину, в которой он жил сейчас, когда-то собственными руками построил его дед. Именно так он уговорил жену туда переехать. «На одну неделю, дорогая. Всего на одну неделю».
Только вот спустя неделю мать обнаружила в постели тарантула размером с кулак. После этого она собрала свои вещи и переехала в квартирку, расположенную над клиникой мужа. Так они и жили до тех пор, пока Эмме не исполнилось шесть лет.
Тогда Сэнди увезла ее в Нью-Йорк.
Эмма так и не вспомнила, почему у родителей все разладилось, пока пыталась справиться с управлением на размытой дождем дороге. Ей пришлось дважды остановиться. Сначала для того, чтобы пропустить стадо оленей, переходившее дорогу, а потом – чтобы набраться смелости переехать ручей, глубина которого была неизвестна.
И все же ей это удалось. Спустя тридцать минут Эмма с облегчением припарковалась возле хижины и едва не потеряла дар речи от изумления.
Рядом с хижиной находилась скала высотой с трехэтажное здание, образовавшаяся здесь милостью ледникового периода. И вот теперь по ней взбиралась группа подростков во главе с… ее отцом. Он не отдыхал. Не лежал в постели.
А взбирался на скалу.
Возглавлял же происходящее Стоун Уайлдер, которого Эмме захотелось прикончить.
Чувствуя необъяснимое и ужасно раздражающее покалывание в спине, Эмма спрыгнула на землю и направилась к скале. Подойдя ближе, она поняла, что скала не такая уж высокая, как это показалось на первый взгляд, – всего двадцать футов. Дети преодолели только половину пути, а это означало, что их ноги находились примерно на уровне головы Эммы. Ее отец забрался чуть выше. Лидировал же Стоун.
– Это что – шутка? – спросила Эмма, при взгляде на детей тут же представив разбитые головы и сломанные конечности. – Где страховочные тросы?
Стоун развернулся на звук ее голоса.
Его вид производил неизгладимое впечатление. С расставленными в стороны руками и ногами и перекатывающимися под кожей мускулами, он, казалось, держался лишь за крошечные выступы на почти гладкой каменной поверхности.
– Мы используем страховочные тросы для более сложных восхождений, – ответил Стоун.
– Все это не кажется мне безопасным.
Отец начал спускаться, а Стоун остался с детьми. Его выцветшая серая футболка ладно облегала широкие плечи. Она слегка задралась над поясом брюк, являя взору Эммы полоску загорелой гладкой кожи. Он больше не перевязывал раны, и теперь Эмма видела, как быстро они затягиваются.
