— Ужасное положение! Надо нанимать извозчика к себе домой, и не знаешь, где живешь.
— Постой… Я помню, что против нашей гостиницы красная железная перчатка висела над магазином.
— И я это-то помню, но нельзя же нанимать извозчика в гостиницу, против которой красная железная перчатка висит.
— А может быть, он знает! Попробуй. Постой… Как по-французски красная перчатка?
— Ган руж. Да так нельзя…
— А вот я сейчас на счастье… Коше… В отель, где ган руж. Гран ган руж, — обратился Николай Иванович к извозчику.
— Je ne connais pas un tel hôtel, monsieur, — отрицательно потряс головой извозчик. — Quelle rue?.. Quel numéro?
— He знает, черт его дери! Скажи ему, Глаша, что там на углу была еще посудная лавка и старуха в красном чепце сидела.
— Эн пти рю… О куан э ля бутик авек де вер… Опре де отель эн гранд ган руж де фер… Ну завон ублие ля рю…
— C’est impossible de chercher comme ça votre hôtel, madame, — улыбнулся извозчик. — Avez-vous la carte de l’hôtel? Donnez-moi la carte seulement.
— Нон, нон… В том-то и дело, что нон. Ну завон ублие деманде ля карт.
— Да ведь ты помнила там какие-то улицы около. Сама же мне читала. Еще где Гастон там какой-то или Жером пырнул кого-то кинжалом, — заметил Николай Иванович.
— Ах да… — оживилась Глафира Семеновна. — Рю де Лафайет и рю Лафит. Коше, се не па луан де рю Лафайет е рю Лафит.
— Voyons, madame… Alors on peut partir…
— Me се не па ля рю Лафайет е рю Давит, ме эн птит рю…
— Prenez seulement place, — указал извозчик на экипаж.
— Садись, Николай Иваныч… Мы доедем до улицы Лафайет, а там будем искать. Я помню, что три или четыре переулка от улицы Лафайет.
— Два, а не четыре. Мне помнится, что два.
— Где тебе знать, коли ты по сторонам зевал! Я улицы замечала, я и про Жерома вспомнила, и про угольщика Жака. Садись скорей.
— Ах, какая беда стряслась! — кряхтел Николай Иванович, залезая в экипаж. — Ну, как мы теперь ночью будем разыскивать переулки!
Извозчик стегнул лошадь. Поехали.
— Помнится мне также, что в одном переулке, через который мы проходили из гостиницы в рю Лафайет эту самую, была вырыта яма и в ней копались около тротуара два блузника, — сказала Глафира Семеновна, припоминая местность.
— А мне помнится, что недалеко от гостиницы была решеточка такая железная с шишечками, — прибавил Николай Иванович.
— Ври больше! Решеточка с шишечками совсем в другом конце города, около церкви Нотр-Дам.
— Врешь, врешь! Там еще мальчишка стоял и какуюто трещотку вертел.
