— Надоела уж выставка-то. Завтра мы думаем пошататься по магазинам. Она вон хочет себе что-нибудь в магазине «Де Лувр» купить.
— И отлично. И я там буду. Вот там и встретимся. В котором часу?
— Часов в одиннадцать.
— Верно уж, будете шелковые материи для жены покупать? Так спросите шелковое отделение во втором этаже и будьте там.
В это время в фойе раздался звонок, возвещающий, что сейчас поднимут занавес.
— Звонят. Сейчас начнется акт. Пойдемте на места… — сказал земляк, пробираясь из фойе в коридор, и, раскланявшись с супругами, сказал: — Так завтра в магазине «Де Лувр»? До свидания.
Наши герои также направились в театральную залу.
Еще и одиннадцати часов не было, а спектакль в театре «Эдем» кончился. Супруги отправились домой. Они хотели ехать, но у подъезда, к немалому их удивлению, не оказалось извозчиков, и вследствие этого пришлось отправиться пешком. Расстояние от театра до их квартиры было, впрочем, невелико. На этот раз Глафира Семеновна вела уже своего мужа домой с уверенностью в дороге. Вчерашнее ночное отыскивание гостиницы ознакомило ее с улицами, ведущими к этой гостинице. Площадь Большой Оперы была знакома, прилегающая к ней улица Лафайет была знакома, переулки, выводящие из улицы Лафайет к гостинице, были также узнаны ею. Вот и посудная лавка на углу переулка. Она не была еще закрыта. Супруги вспомнили, что они хотели купить себе спиртовой таган и жестяные чайники для заварки чая, зашли в лавку и купили. Зашли также в съестную лавку и купили себе колбасы и сыру. В съестной лавке оказался и хлеб, который также был приобретен ими. Домой они возвращались с ужином, но вот беда — у них не было спирту для тагана, на котором они могли заварить чай. Где купить спирт — они не знали, не знали даже, как он называется по-французски, чтобы спросить его.
— Делать нечего, придется опять без чаю спать ложиться, — сказал Николай Иванович и, тяжело вздохнув, прибавил: — Эх, жизнь парижская! А говорят еще, цивилизованная.
Подъезд гостиницы, как и вчера, был уже заперт. Они позвонили. Отворил им опять сам хозяин без сюртука, в одном жилете и в ночных туфлях. На площадке около лестницы стояли две складные кровати, и на каждой из них из-под одеяла торчало по голове в белых спальных колпаках. В одной из голов супруги, при свете привернутого, еле мерцающего рожка газа, узнали голову слуги, прислуживавшего им в номере.
— А что, вен руж можно а презан получить? Он пе? — спросил Николай Иванович хозяина.
