— Комбинацию цифр можно подобрать, мистер Ван Хорн.
— Этот сейф практически невозможно открыть, — мрачно пояснил Ван Хорн. — После июньского ограбления мне пришлось заказать новый сейф. Маловероятно, что меня обокрал Джимми Валентайн, мистер Квин. Говорю вам, вор, вломившийся прошлой ночью, знал эту комбинацию.
— И что он украл? — повторил свой вопрос Эллери.
— Я привык держать в сейфе большую сумму наличности. Так мне удобно по деловым соображениям. И деньги исчезли.
«Деньги».
— А больше ничего?
— Больше ничего.
— Известно ли посторонним, что вы храните много денег в сейфе вашего кабинета, мистер Ван Хорн?
— Нет, совершенно неизвестно. — Губы Дидриха искривились. — Даже прислуга ничего не знает. Только члены моей семьи.
— Понимаю… И сколько денег было взято?
— Двадцать пять тысяч долларов.
Эллери встал и прошел мимо стола, всматриваясь во тьму, окутавшую Райтсвилл.
— А кому известна комбинация цифр?
— Кроме меня? Моему брату, Говарду, Салли.
— Ну что же. — Эллери повернулся. — Вы ведь рано научились не спешить с выводами в ваших прискорбных делах, мистер Ван Хорн. А что случилось с разбитым стеклом?
— Я собрал осколки и выбросил их, пока никто не спустился вниз. Пол террасы был ими усеян.
«Пол террасы».
— Пол террасы?
— Да, пол террасы.
Что-то в интонации Дидриха, повторившего эту фразу, пробудило у Эллери сильную жалость к хозяину дома.
— За французской дверью, мистер Квин. И не смотрите на меня с таким изумлением. Сегодня утром я понял, что это значит. — Великан повысил голос: — Я не дурак. Вот почему я выбросил осколки, вот почему отказался звонить в полицию. Лежавшие за дверью куски стекла были разбиты изнутри. То есть в кабинете. В моем доме, мистер Квин. Это работа кого-то из близких, любительски замаскированная под приход ночного вора. И утром я об этом догадался.
Эллери опять обошел стол, вернулся на место, сел во вращающееся кресло и покачался в нем, негромко просвистев мелодию, которую вряд ли услышал его гость. Ну а если бы услышал, то уж точно не развеселился бы. Но Дидрих энергично расхаживал взад-вперед по комнате. Похоже, этот сильный человек не знал, куда приложить свою силу.
— Если кому-то из моей семьи вдруг срочно понадобились двадцать пять тысяч долларов, — воскликнул Дидрих Ван Хорн, — то почему же, бог ты мой, он или она не обратились ко мне? Все они знают и должны знать, что я никогда им ни в чем не отказывал. А в деньгах и подавно. И мне безразлично, что они сделали и какие у них возникли проблемы!
