— Я стучал вам две минуты и звал вас несколько раз, но вы меня не слышали.
— Извините меня. Садитесь, пожалуйста.
— Я оторвал вас от работы.
— За что я вам чрезвычайно благодарен, поверьте мне.
Дидрих засмеялся:
— Я часто удивляюсь, как это вам, писателям, удается целыми часами просиживать задницу в поисках нужных слов. Я бы не выдержал и рехнулся.
— А который теперь час, мистер Ван Хорн?
— Уже более одиннадцати вечера.
— Боже мой.
— А вы даже не пообедали. Лаура чуть не плакала. Она собиралась позвонить вам по внутреннему телефону и сообщить, что брала все ваши книги в городской библиотеке. Мы поймали ее, как раз когда она набирала ваш номер. Я и не знал, что Лаура на них помешана. В конце концов она решила вас не беспокоить.
Дидрих нервничал. Он нервничал и был расстроен. Эллери это не понравилось.
— Садитесь, садитесь, мистер Ван Хорн.
— Вы уверены, что я не…
— Я как раз хотел немного передохнуть.
— А я чувствую себя как последний дурак, — признался великан, опустившись в большое кресло. — Сам запретил всем являться к вам без особого повода — и вдруг… — Он прервал себя, а потом отрывисто произнес: — Видите ли, мистер Квин, я должен с вами кое о чем поговорить.
«Ну, вот оно».
— Сегодня утром я уехал в офис, когда вы еще спали. Мне бы следовало сказать вам об этом перед уходом, если бы… А после я позвонил, но Эйлин передала мне, что вы, Салли и Говард отправились на пикник. И вечером я тоже боялся вам помешать. — Он достал носовой платок и протер лицо. — Но я не смогу лечь спать, не побеседовав с вами.
— А что стряслось, мистер Ван Хорн? В чем дело?
— Три месяца назад нас ограбили.
Эллери всеми силами души мечтал очутиться в своей квартире на Восемьдесят седьмой улице, где слово «адюльтер» было лишь понятием в словаре, а милые люди с их тайнами и запутанными взаимоотношениями превращались в персонажей рукописей и не покидали его кабинет.
— Ограбили? — удивленно переспросил Эллери. Во всяком случае, он надеялся, что его вопрос прозвучал с должным изумлением.
— Да. Какой-то мелкий воришка проник в спальню моей жены и похитил ее шкатулку с драгоценностями.
Лицо Дидриха покрылось каплями пота. «Вот роскошь, которую он смог себе позволить, — решил Эллери. — Он считает, что я ни о чем не знаю, и ему трудно об этом говорить».
— Невероятно. И вам вернули шкатулку?
«Чисто сработано, мистер Квин. И если я сумею проконтролировать свое выражение лица — растерянность, несколько капелек пота на лбу и щеках…»
