Потом стал массировать его голову.
Наконец Говард зашевелился.
— Говард.
Тот оборонялся, словно от ударов. И стонал. Но так и не проснулся. А когда Эллери вытер его с головы до ног, снова впал в полукоматозный сон.
Эллери хмуро выпрямился. Он вспомнил о спрятанной в ящике бюро бутылке виски и направился за ней.
Говард очнулся.
— Эллери.
Его глаза были налиты кровью и расширены. Они устроились на кровати, полуодетый Говард поеживался, его мокрая одежда валялась на полу.
— Эллери.
Говард был расстроен.
Внезапно он перепугался. И вцепился в Эллери.
— Что случилось? — Его язык с трудом ворочался. Он высунул его.
— Это ты скажи мне, Говард.
— Но ведь это случилось, разве не так? Разве не так? Ведь это случилось?
Эллери недоуменно поглядел на него:
— Да, что-то случилось, Говард. Постарайся вспомнить, что ты делал?
— Помню, как я поднимался по лестнице, выйдя из кабинета. И как бродил по коридору.
— Так, хорошо. Ну а после?
Говард опустил веки и закрыл глаза. Он покачал головой:
— Я не помню.
— Когда ты вышел из кабинета, поднялся и немного побродил.
— Где?
— Это ты меня спрашиваешь? — нервно усмехнулся Эллери.
— Что же со мной произошло? Я побродил по коридору около студии.
— Да, около студии. А затем ты что-нибудь помнишь?
— Ни черта не помню. Сплошная пустота, Эллери. Вроде… — Он осекся.
Эллери кивнул:
— Как во время приступов, да?
Говард опустил на пол босую ногу и покачал ею. Он вздрогнул, и Эллери, высвободив угол одеяла, набросил на него.
— Еще совсем темно. — Говард повысил голос: — Или это другая ночь?
— Нет, все та же. Вернее, ее последние часы.
— Очередной приступ. Что же мне делать?
Эллери испытующе посмотрел на него.
— Я куда-то отправился, но куда именно? Ты меня видел? Ты поехал вслед за мною? Но ты сухой!
— Да, я поехал вслед за тобой, Говард. Но успел переодеться.
— Что я делал?
— Ух. Укрой ноги одеялом, и я тебе скажу. Ты уверен, что ничего не помнишь?
— Ровным счетом ничего! Что же я делал?
И Эллери рассказал ему.
В конце рассказа Говард стал трясти головой, словно желая осознать суть. Он почесал темя, затылок, потер кончик носа и взглянул на грязную кучу тряпья на полу.
Эллери спросил:
— И ты ничего из этого не помнишь?
— Ни единой подробности. — И, смерив Эллери удивленным взглядом, добавил: — Мне трудно поверить. — Затем он отвернулся. — Особенно в то, что я…
Эллери приподнял его длинное пальто и порылся в одном из карманов.
Когда Говард увидел резец и молоток, то побелел как мел.
Он выбрался из кровати и принялся босиком расхаживать по спальне.
