– Как ни странно, Хлою Четвинд отыскать не удалось.
Мы недоуменно переглядываемся.
– Погоди-ка, – говорит Ланс. – А когда копы в Слейд-хаус нагрянули, с кем же они там разговаривали?
– В том-то и дело… – Аксель, сделав глоток пива, продолжает: – Слейд-хаус тоже отыскать не удалось.
– Как это – не удалось?! – восклицает Ланс. – Особняк исчез, что ли?
– Солидные каменные постройки в тумане не растворяются, – замечает Ферн.
Аксель удовлетворенно хмыкает:
– Ну, наше общество недаром называется Общество паранормальных явлений.
В баре на первом этаже игровой автомат исторгает из своих недр горсть монет.
– Одно слово – секретные материалы, – говорит Ланс, раскачивая стул.
– А вдруг Гордон Эдмондс все выдумал – и Слейд-хаус, и Хлою Четвинд? – предполагает Ферн.
– Ради чего? Зачем ему понадобилось служебным положением рисковать? – спрашивает Анжелика.
– Понятия не имею, – отвечает Ферн. – Может, с ним нервный срыв случился. Или он был патологическим лжецом. Мало ли. Нет, народ, сами прикиньте, что правдоподобнее: сфабрикованные документы полицейского расследования или особняк, растворившийся в воздухе в нарушение всех законов физики?
– А что слесарь? – вспоминает Тодд.
Аксель изо всех сил делает вид, что дискуссия его нисколько не занимает.
– А слесарь клянется, что ни о каком Слейд-хаусе ни от кого не слыхал и никто к нему не обращался – ни Хлоя Четвинд, ни инспектор Эдмондс.
– Так ведь убийцы обычно в своих преступлениях не сознаются, – говорит Анжелика.
– Полиция досконально проверила и его, и всех слесарей и строителей в округе. Ничегошеньки не обнаружили – полный ноль, фигу с маслом. В то время никто не выполнял никаких ремонтных работ ни в Слейд-хаусе, ни вообще в районе Вествуд-роуд.
– Неужели никто не упомянул о том, что в проулке Слейд произошло не одно, а два загадочных исчезновения: одно – в семьдесят девятом, а другое – в восемьдесят восьмом?
– Нет, эту информацию разглашать не стали, – мотает головой Аксель. – Чтобы не создавать нездорового ажиотажа у обывателей.
– Проклятые угнетатели всегда от народа правду скрывают, – вздыхает Анжелика. – Хуже фашистов, сволочи! Тоже мне, правительство: полицейский режим, свободы лишили и радуются.
Мне очень хочется спросить ее, как она представляет себе вольную жизнь без правоохранительных органов, но я стесняюсь.
– Аксель, а сам ты как до этого додумался? – любопытствует Тодд.
– Мне об этом знающий человек сообщил, – уклончиво отвечает Аксель. – Сказал, что этот случай как раз по части Общепара.
