радостно примет Он в длани Свои и тебя, если ты раскаешься и обратишься, ибо не хочет смерти грешника,
>[91] но чтобы грешник обратился от пути своего и жив был".
Тогда, превозмогши себя и немного сдержав слезы, он говорит мне: „Я, авва владыка, исполнен всяческого греха и недостоин ни Небес, ни земли: два дня назад я услышал, что дочь одного из первых людей в этом городе, еще девушка, умерла и ее схоронили в гробнице поодаль от города и положили с нею множество одежд. Услышав это — ведь подобные нечестивые дела были мне знакомы,— я пошел ночью к гробнице и стал снимать с девушки одежды, и снял все, что на ней было, не пощадив даже последнего хитона; я совлек и [117] его и оставил девушку голой, какой она была при рождении. Когда я уже собирался выйти из гробницы, девушка вдруг приподнялась, вытянутой левой рукой схватила меня за правую и говорит мне: “Человек, зачем тебе было обнажить меня? Разве ты не боишься Бога? Не страшишься грядущего суда и воздаяния? Разве не обязан чтить во мне мертвую? Разве не уважаешь нашу общую с тобой природу? Как же ты, будучи христианином, допустил, чтобы я нагой предстала пред Христом, не устыдившись, что я женщина? Разве не женщина родила тебя? Разве во мне ты не оскорбил мать свою? Какой ответ, несчастнейший из людей, ты дашь за меня перед грозным судом Христовым? Ведь пока я была жива, никто чужой не видел лица моего, а ты, когда я умерла и погребена, совлек с меня одежды и увидел мое обнаженное тело. О человеческая природа, в какую бездну зла ты низверглась! С каким сердцем и с какими руками ты приступишь к святому телу и крови Господа нашего Иисуса Христа?”. >[92] Слыша и видя это, я устрашился и испугался и, весь дрожа, с трудом вымолвил: “Отпусти меня, более я такого не сделаю”. Она говорит мне: “Когда захотел, ты вошел сюда, но отсюда ты не выйдешь, когда захочешь — эта гробница будет нам общей. Не надейся умереть сразу: после многодневных страданий ты в мучениях отдашь свою исполненную зла душу”. Я же со слезами молил ее отпустить меня, клянясь всемогущим Богом впредь отстать от этого нечестивого и беззаконного дела. Тогда, после долгих моих просьб и слез, она говорит мне в ответ: “Если хочешь жить и избавиться от ожидающей [118] тебя муки, дай мне слово, что, если я отпущу тебя, ты не только отступишься от этого своего позорного и гнусного ремесла, но сейчас же, не медля, отречешься мира, и станешь монахом, и покаешься в содеянном, и будешь служить Христу”. Я поклялся ей, говоря: “Я сделаю не только что ты мне сказала, но уже сегодня не вернусь в дом свой и прямо отсюда пойду в монастырь”. Тогда девушка говорит мне: “Одень меня, как я была одета”. Когда я ее убрал, она вновь упала мертвой. Тотчас я, несчастный грешник, вышел из гробницы и пришел сюда". Услышав это от юноши и укрепив его речами о покаянии и воздержании, я затем постриг его в монахи. Облаченного в иноческое одеяние, я затворил юношу в одной из горных пещер в городе, а он воздавал великую благодарность Богу и с той поры подвизался о спасении души своей”.
