75
Этот же авва Палладий рассказал нам, когда мы посетили его в другой раз, такое: “Жил в Александрии некий христолюбец, весьма богобоязненный, сострадательный и гостеприимный к монахам; была у него весьма смиренная жена, которая всякий день наблюдала пост, и дочь около шести лет. Однажды христолюбец этот отправился в Константинополь; ведь он был купцом. И вот, оставив дома жену, дочь и одного раба, он пошел в гавань. Перед тем как ему уйти, чтобы сесть на корабль, жена говорит: „Кому ты нас поручаешь, господин?". Муж отвечает ей: „Владычице нашей Богородице".
Как-то, когда жена сидела за работой, а девочка была подле нее, раб по научению диавола решил [115]
убить женщину и девочку, взять их добро и бежать. И вот, принеся из кухни нож, он направился в столовую, где сидела госпожа его. Как только раб дошел до двери столовой, его поразила слепота, и он не мог добраться ни до столовой, ни до кухни. В течение часа он ударами понуждал себя двинуться с места и, наконец, стал кричать госпоже: „Пойди сюда". А она удивилась, что раб, не входя к ней, стоит в дверях и кричит, и говорит ему: „Лучше ты иди сюда", не зная, что он ослеп. Раб стал заклинать ее, чтобы она подошла, она же поклялась, что не подойдет к нему. Тут раб говорит ей: „Пошли мне хотя бы девочку". Она не сделала и этого, сказав: „Если хочешь, иди сам". Тогда раб, так как был совсем беспомощен, ударил себя ножом и рухнул замертво. Госпожа его, увидев, что случилось, подняла крик. Сбежались соседи, а вскоре пришли и люди из претория; >[87] они застали раба еще живым, и все от него узнали, и прославили Господа, явившего чудо и спасшего мать и дитя ее”.
78
Авва Иоанн, игумен монастыря Гигантов, поведал нам, когда мы пришли к нему в Теополь, >[88] также и следующее: “Недавно пришел ко мне какой-то юноша и сказал: „Бога ради прими меня. Я хочу покаяться". Он говорил это с великими слезами. Видя, как юноша подавлен и опечален, я говорю ему: „Скажи мне, какова причина такого твоего сокрушения?". Он говорит мне: „Поистине, авва владыка, я много грешен". Вновь я говорю ему: „Верь мне, дитя, сколь ни много есть разных грехов, столь [116] же много и целительных средств. Если хочешь получить исцеление, расскажи мне по правде свои проступки, чтобы я наложил подходящие для них наказания. >[89] Ведь прелюбодей врачуется так, убийца иначе, смешивающий яды — опять по-другому, для сребролюбца тоже свое средство". Юноша стал громко жаловаться и бить себя в грудь — слезы и стенания завладели им, — и от сильного смущения сердца он не мог говорить. Когда я увидел, что юноша в беспомощности и несказанной печали не может открыть свое страдание, я говорю ему: „Дитя, послушай меня, напряги немного ум свой, расскажи, что ты совершил, и Господь наш Иисус поможет тебе. Ведь по неизреченному человеколюбию и безмерному милосердию Своему Он все претерпел ради нашего спасения — знался с мытарями, не погнушался блудницы, не отверг разбойника, был другом грешника, а затем принял крестную муку;
