— Почему бы вам не поискать человека, который устроит вам встречу с отцом? Здесь есть такие люди, которые за плату помогают родственникам встретиться. Можно было бы доставить вашего отца сюда, а вы бы приехали в назначенное время.
Я знал про такие дела. Более того, я и приехал-то на скучный семинар только в надежде на такую возможность. Но надо мной тяготело строгое предупреждение, которое я получил от южнокорейской службы госбезопасности.
Незадолго до отъезда я специально попросил кое-кого из знакомых свести меня с офицером этой службы. Как только я заикнулся о своём деле, офицер прервал меня самым решительным тоном:
— Вы знаете, что у нас до сих пор нет дипломатических отношений с Китайской Народной Республикой. И потому Северная Корея может делать всё, что захочет, там, в Яньцзи. Наши сотрудники будут сопровождать вашу группу в поездке, но мы не можем гарантировать вашу безопасность в случае, если вы пойдёте на тайный контакт с Севером. Представьте, что будет, если вместе с вашим отцом на встречу явятся агенты спецслужб, которые увезут вас в КНДР? В этом случае никто даже не узнает, что вы похищены. А если вам всё-таки удастся дать нам знать о похищении, то как мы сможем вам помочь? Я думаю, вам лучше сразу забыть об этой идее. К сожалению, время для таких встреч ещё не пришло. И поверьте, мы не стали бы вас так вежливо разубеждать, если бы вы не были известным человеком. Мы просим вас проявить сдержанность. Если с вами что-то случится, это будет несчастьем не только для вас и ваших родных, но и ударом по нашей стране. Я хорошо понимаю ваши чувства: вашему отцу уже за семьдесят, и вы спешите увидеть его. Но пока это слишком опасно. Мы подумаем, как вам помочь, а вы поезжайте на семинар, а потом сразу возвращайтесь в Сеул.
Вот так меня остановили ещё до того, как я успел что-то предпринять. Пять дней я провёл в Яньцзи на малоинтересном для меня семинаре, съездил на гору Пэктусан, которую уже хорошо знал по фотографиям, и к моменту поездки на реку пустота в моей душе разрослась так, что я разревелся.
Я принял предложение профессора Лю так, как соглашаются участвовать в преступлении, и на следующий день он прислал ко мне в отель господина Ким Хан Чжо. У этого человека были обширные связи с Севером. Его жена была родом из Северной Кореи и ещё до замужества легально жила в Яньцзи. Все её родственники оставались в КНДР: родители жили в Чхонджине, а три дяди — соответственно в Пхеньяне, Ыйджу и Хверёне. Мне был нужен человек именно с такими связями: письмо от отца, которое я получил в середине восьмидесятых, пришло из Пхеньяна, а один из моих родственников, уехавший в Японию, писал недавно, что встретил моего отца в Чхонджине. Я записал всё, что знал об отце, и отдал бумагу господину Киму вместе с тремя тысячами долларов. Чтобы набрать такую сумму, мне пришлось занять деньги у других участников семинара. Но это был ещё не гонорар за услуги, а только деньги на текущие расходы. Киму же я обещал как минимум двадцать тысяч юаней комиссионных и, кроме того, заверил его, что если возникнут дополнительные расходы из-за высокого положения моего отца в Северной Корее, то я готов компенсировать их безо всяких вопросов. Участие профессора Лю скрепило договор и способствовало доверию между нами.
