— Ты предпочитаешь спрятаться, чем остаться со мной и защитить свою Семью?
— Я хочу так защитить всех людей в мире.
Ее губы изогнулись, она покачала головой со стеклянным взглядом.
— Если я останусь, ты моей силой их и уничтожишь, — я склонился вперед. — Так что единственный ответ — изгнание. Ты не оставила мне выбора.
Ее палочки звякнули по тарелке. Одна откатилась и упала со стола.
— Я могу хоть как-то завоевать твое доверие?
Она не понимает? Она убила моего отца. Она приказала разрушить города, чтобы достать меня.
— Перестань убивать людей.
Ее взгляд стал тяжелым.
— Перестань использовать их. Люди под твоей защитой, потому что не могут сами себя защитить. Хватит быть эгоисткой, испорченное дитя.
Ее глаза расширились. Мое сердце колотилось, но я не прекратил:
— Хочешь меня в свои ряды? Покажи, что достойна моей службы, что ты правишь для своих людей и тех, с кем они связаны.
Она облизнула губы.
— Покажи… — я долго смотрел на нее, пытаясь понять, что мне говорит сердце. Она подняла голову и расправила плечи, глядя на меня. — Покажи, что ты готова править людьми в нашем мире, и я хотя бы подумаю, стоит ли быть рядом с тобой.
Ее грудь вздымалась и опадала, она схватилась за край тарелки ладонью, костяшки побелели.
Я встал.
Она склонила голову.
— Но я не приду к тебе Меткой. Я не приду к тебе игрушкой для твоей кровати. Если это нужно миру, нужно людям, я встану рядом с тобой, как равный. Не как оружие, а как защитник, — я указал на землю, плечи были напряжены. — А пока ты этого не поймешь, я буду жить один.
В комнате стояла тишина.
Решение ранило, но я знал, что так правильно. Я хотел домой, но не мог туда попасть.
Ее щеки впали, пока она думала. Наконец, она встала. Ушла соблазнительность. На ее месте был кто-то другой, и такую ее я еще не видел. Сейчас я видел ее душу, испуганную девочку, хотевшую, чтобы ее любили и принимали.
Я открыто встретил ее взгляд. Мне нечего было предложить.
— Я не заставляю тебя уходить.
Я вернулся на шаг. Что она хочет сделать?
— И люди будут защищены?
— Да. Люди будут в порядке. Семьи, которые защищают Руки, и те, что знаешь ты, тоже.
— Как я могу тебе доверять?
Она опустила взгляд.
— Это станет проверкой, — она сглотнула. — Моей честности.
Я раскрыл рот. Она это сказала?
— Но если они нападут, мне придется ответить.
— Так скажи им, — я покачал головой. — Они не поверят тебе, даже если ты будешь говорить правду.
Она сняла бриллиантовый коготь и погладила его.
— Ты расскажешь им за меня, а потом позволишь моим действиям вернуть себя.
