Первое правительство Берлускони просуществовало недолго. Лига Севера, превратившаяся в крайне правую партию, постоянно была не в ладах с неофашистами (несмотря на то, что себя она называла постфашистами) и часто с самим Берлускони. Всего через восемь месяцев лидер Лиги Севера Умберто Босси дал команду своим сторонникам в парламенте перейти в оппозицию, предопределив судьбу правительства. Для Берлускони это стало началом долгого периода политического затишья. Однако в 2001 году, соблазнив Босси снова заключить союз, он одержал победу на выборах и оставался у власти в течение следующих пяти лет.
Немного не добрав голосов на всеобщих выборах в 2006-м, Берлускони вернулся во власть в качестве премьер-министра два года спустя. Начало деятельности его третьего[30] правительства было многообещающим. Но через год после победы на выборах Берлускони оказался замешан в первом из целого ряда скандалов вокруг его личной жизни. После того как обнаружилось, что он посетил вечеринку в честь дня рождения одной целеустремленной танцовщицы, его жена сделала необычное заявление, сказав, что ее муж «больной человек», который «состоит в связях с малолетними». В течение следующих двух лет утверждалось, что премьер-министр Италии проводил в своем palazzo в Риме вечеринки, на которых женщин было в четыре раза больше, чем мужчин; в Интернет попала видеозапись, на которой предположительно запечатлен интимный разговор в постели с проституткой, а также его обвинили в том, что он злоупотребил служебным положением, вызволив из полиции беженку из Марокко Кариму эль-Маруг, которая посещала так называемые вечеринки бунга-бунга на вилле Берлускони недалеко от Милана, когда ей было всего 17 лет[31].
Однако опросы показали, что для итальянского электората важнее была реакция Берлускони на мировой финансовый кризис, который начался в США с обрушения рынка субстандартных ипотечных кредитов в 2007 году и привел к проблемам, с которыми еврозона столкнулась в 2009 году. Одним из основных принципов Берлускони было всегда оставаться оптимистичным. Задолго до того как он вошел в политику, он говорил своим продавцам, что хочет, чтобы они «носили солнце в кармане». Соответственно, его ответом на сгущающиеся тучи было отрицание того, что кризис затронет Италию. В каком-то смысле он был прав: итальянские банки не потрясли такие катастрофы, которые постигли финансовые структуры в США, Великобритании и других местах. Однако в целом ударная волна кризиса сотрясла экономику в Италии сильнее, чем почти в любой другой европейской стране. В 2009 году, когда ВВП Италии упал на 5,5 %, Берлускони продолжал излучать хорошее настроение. Некоторое время эта тактика работала. Но так как безработица росла и банкротства стремительно учащались, все больше итальянцев стали понимать, что их положение не так радужно, как утверждает их премьер-министр.
