рассмотреть их, но прекрасно понимала, что здесь не одна.
Изучают. Оценивают. Сравнивают то, что было и что получилось. Довольны ли результатом – не
понять. Вокруг тишина. Слышно только, как бьётся собственное сердце. Виолетта знает, что
должна молчать. Если она спросит, всё потеряет смысл, а темнота хлынет в её лёгкие.
– Выросла, – прошелестел еле слышный голос. – Но всё та же…
Сердце заколотилась, ладони взмокли. Хотелось сжаться в клубочек и не слышать этого голоса.
Пусть молчит! Пусть больше ничего не говорит!
– Пошли со мной, назад… – шепот пробежался тысячами муравьиных лапок под кожей.
– Нет! – крикнула она. – Нет! Убирайся!
– Ага, сейчас, – неожиданно раздался озлобленный голос Каталинской, и хлёсткая пощёчина
обожгла щеку.
Виолетта резко открыла глаза, чувствуя, как в голове царят шум и тяжесть. Каталинская, кажется,
собиралась произвести шлепок повторно, но так и замерла с занесенной рукой.
– Ага, пришла в себя.
Виолетта огляделась по сторонам. Стало темнее, людей рядом почти не было, она сидела на
скамейке. Злосчастный супермаркет стоял чуть поодаль. Его двери функционировали как всегда,
люди продолжали спокойно заходить и выходить. Ни следа от недавнего ужаса не было. Виолетта
нахмурилась. Опять галлюцинация? Плохо.
– Что произошло?
– Это ты мне скажи, – устало ответила Кира и плюхнулась рядом на скамейку. – Ты хлопнулась в
обморок ни с того ни с сего. Я испугалась до одури, оттащила тебя сюда, пришлось приводить в
чувство.
– Да, я… чувствую, – Виолетта потёрла горящую щеку, – удар у тебя, однако.
– Прости, это всё курсы самообороны, – виновато произнесла Кира и тут же посмотрела на
подругу: – Так что с тобой произошло? Первый раз вижу, чтоб ты так.
Виолетта задумалась. Обмороки были у неё разве что в раннем детстве. За всю сознательную
жизнь ничего подобного не происходило. Она чуть криво усмехнулась, так, чтоб не заметила
Каталинская. Раньше-то она и особо впечатлительной не была. А теперь всё стало с ног на голову.
– Не знаю, – честно призналась она. – Но… кажется, у меня опять была галлюцинация.
– Галлюцинация? – Кира прищурилась. – Какая? Что ты видела?
Почему-то на секунду показалось, что Каталинская смотрит на неё как на интересного
подопытного, но не как на подругу.
– Меньше подозрительности, – неожиданно буркнула та. – Если хочешь, чтобы тебе помогли,
придётся рассказывать.
Виолетте стало неудобно, к тому же Кира была права.
– Ладно, слушай.
Самочувствие оставалось премерзким и к концу рассказа. Подруга не перебивала, слушала