Таблетки | страница 74



Померк свет кабинетов, и только длинные коридоры остались освещенными. Как дороги меж опустошенных городов, они наводили на мысли об одиночестве. Я был пропитан одиночеством, хотя меня окружало так много людей. Каждый день меня окружали сотни, чуть ли не тысячи людей, но я все равно был одинок. Так что же делает нас одинокими?

Отсутствие коммуникации. Это смешно, но в нашем мире, пронизанном коммуникациями, где существует возможность общаться каждую секунду и находиться в режиме онлайн круглосуточно, все же возможно оставаться одиноким.

Я искал на веб-сайтах ответы на вопросы, которые меня беспокоили. Я лежал на полу в своем кабинете, раскинув в стороны руки и глядя на одну-единственную точку на потолке. Просто черная точка, образовавшаяся неизвестно когда и неизвестно как. Я пытался придумать ей историю, вдохнуть в нее жизнь, но вместо этого придумывал новую жизнь лишь себе самому. Насколько сильно я ушел вглубь себя? Понимал ли я, насколько сильно зациклился на самом себе?

Почему я видел людей, столь похожих на меня? Буквально каждый день я видел собственное лицо в толпах людей, в коридорах офисов, в грязных трущобах города. Частицы меня бежали, управляли, убивали, соблазняли. Быть может, собрав воедино все эти образы, я бы мог получить точный портрет меня самого? Я уже не знал.

Я просил прошлое вернуться ко мне, дать ответы на вопросы, которые не давали мне покоя.


Я помнил рождение. Не свое, разумеется. Новая жизнь, данная этому миру двумя людьми, или, быть может, какой-то высшей силой, была в моих руках. Маленькое создание, еще не окрепший человек. Я помню улыбку на лице Лили, когда она, увидев маленькое чудо на моих руках, откинула голову на подушку. Она слишком сильно устала.

— Мы сделали это, — протянула она слабым голосом. Я взял ее за руку и улыбнулся.

Санитарка забрала у нас ребенка, имя которому мы еще не дали. Безымянный человек, но оттого не менее важный для этого мира. Сидя около спящей жены, я думал о том, что моя дочь может стать кем угодно. Она может быть известной всему миру, или же неизвестной вовсе. Она может достичь успеха или быть где-то между молотом и наковальней по жизни, как это и бывает зачастую. Я думал о том, что ее ждет светлое будущее. Я улыбался и плакал, как улыбался и плакал намного позже, лежа на полу своего кабинета, в полном одиночестве. К тому времени я уже знал, что никакого будущего не будет.


Сидя на заднем сидении такси, я долго и упорно всматривался в затылок водителя. Мне казалось, что я знаю этого человека, но все мои попытки разглядеть его лицо через зеркало заднего вида были тщетны.