«Звучат фанфары. На бетонных плитах Октябрьской площади сияет множество разновеликих солнц. Каждый детский рисунок — это еще одна благодарность тебе, Сеятель. Сколько солнечного оптимизма в каждом из них!
Праздничное шествие открывают труженики колхоза «Дзинтарс». Впереди шагает Артис Зенне. О возглавляемом им звене механизаторов мы уже рассказывали.
Два раза дзинтарцев приглашают на эстраду: звено комсомольцев и звено старейших механизаторов, отставших от молодых всего на несколько очков. Победители награждаются плетеными сетевами, кубками и дубовыми венками».
Поэтому агроном и не ворчит, делает вид, что не замечает межи.
Наступает минута, когда тесто больше не всходит и начинает опадать.
Ингрида сняла полотенце, положила на полку. Беречь тепло не имело больше смысла. Включила телевизор. Заканчивалась вечерняя программа — выступали звезды мировой эстрады. Песни, которые обычно ей так нравились, скользили мимо сознания, не задевая слух. Ингрида прошла на кухню и вывалила содержимое глиняной миски в ведро для свиньи. Не печь же блины из перебродившего теста!
Может, маки еще не распустились? Может, Артис сегодня окучивал картошку на большом поле? Хотел дело довести до конца, чтобы завтра взяться за что-нибудь другое. Но почему один? Когда все остальные успели отдохнуть, насидеться перед телевизором, позевывают, наверно, спать собираются.
Голову распирало от невеселых мыслей. Ингрида выключила телевизор. Уж лучше залезть под душ, постоять под горячими и холодными струями. После этого хоть заснешь.
Утром по дороге в мастерские Артис дал круг, чтобы посмотреть, как пошла в рост пшеница. Вот так чудеса — солнце успело выгнать колосья. С ума сойти, как быстро весна перешла в лето. Прошагав до конца поля, звеньевой свернул на полоску шириной в шесть борозд. И замер. Маки, которые должны были распуститься самое меньшее недели через две, стояли во всем великолепии и улыбались ему маковым цветом.
Артиса охватила щенячья радость. Вот уж удивит он вечером Ингриду.
— Что такое? — спросит изумленно. — Маки цветут, а оладий нет!
В мастерских Артис узнал от ребят, что приехала комиссия из агропромышленного объединения. Будут проверять культуру земледелия. С некоторых пор за это дело взялись всерьез, требования стали жестче. Смотры — более действенными. Приезжали с проверкой, получив, например, отчет, что все камни с полей убраны. Находили неубранные, тыкали в них пальцем. Через неделю снова являлись. Выставляли вторую оценку. За то, что сделано в хозяйстве после проверки, какие приняты меры по замечаниям. То же самое было с посевами. Записывали все незасеянные пустые полоски. Ни один клочок не оставался незамеченным. Через неделю снова приезжали. Проверить, засеяны ли клочки-полоски. Мужики возмущались, крохоборство, мол. Но делать нечего, доставали дедовские сетева и засевали пустоши. Позже сами радовались порядку.
