Электрик распахнул дверь седьмого помещения.
— Эй, хозяйка!
Хозяйка не отозвалась.
Виестур выругался — сколько можно трепаться на собрании! — и пошел дальше.
Того, что открылось его взору, он никогда еще не видел.
На повисших шеях болтались тысячи голов. В нос ударил сладкий, приторный запах. Сильнее, чем когда-либо.
У Виестура закружилась голова, его затошнило, но он устоял.
Он не знал, сколько стоит одна курица. Как-то не приходило в голову спросить. Да и не было нужды. С какой стати этим интересоваться инженеру-электрику.
Если заставят платить, ему с Аритой долго придется жить в пустой квартире. А может, не вычтут? Бывают же несчастные случаи. Сколько продукции каждый день увозят на санитарную бойню! Сколько цыплят перемерзло зимой, когда вдруг ни с того ни с сего отключили ток!
Ецит приподнял крылья и обошел вокруг Виестура. Прижался, наклонив набок голову, заглянул в глаза и в первый раз после несчастья запел.
Виестур погладил Ециту шею. Крепкую. И податливую на ласку.
Агию бросили в пустыню и наказали сделать оазис. С чем еще сравнить строящийся колхозный центр, как не с песками пустыни? В один год подведены под ключ шестьдесят пять квартир. Улицу обозначили домики Ли́ванского домостроительного комбината. Зелененькие, как брошенные в землю горошины. Еще непривычные, оттого похожие на детские кубики. Но сколько их всего? Две короткие полоски по обеим сторонам дороги. Остальное — высокие многоэтажные дома.
Председателя часто упрекали:
— Неужто нельзя было построить поселок-сказку? Речка чуть ли не колечком опоясывает. Кругом взгорки, низинки, куда ни поставишь дом, — глазам радость. Ты же понатыкал многоквартирные коробки и всю красу испортил.
Председатель кивал, но не соглашался.
— Что я, глупее тебя? Покажи мне колхоз, который в течение года построит шестьдесят пять особняков. Специально я, правда, не интересовался, ну, может, «Адажи». Зато теперь у меня шестьдесят пять квартир. Смекаешь? Вам подавай виды, панорамы, пруды да пригорки. А я, прежде чем предлагать работу, должен подносить на ладони квартиру, иначе нам не ударить по рукам.
Атвар Иннис знал, что говорит. Три года назад его выбрали руководителем колхоза, попавшего в список экономически отсталых хозяйств. В районе с ними носились как с писаной торбой, лишь бы сдвинуть с мертвой точки. Отсюда и размах строительства.
Атвар Иннис говорил:
— В красивый пейзаж можешь посадить парочку, чтобы пошептались, помиловались. Но и они, чуть только повеет вечерней прохладой, захотят под крышу или хотя бы в стог сена.
