Умная мысль догнала меня только тогда, когда я уже выходил из леса.
«Какого черта я не использовал свои способности?»
Видимо не привык использовать их, но это следует исправить. Ведь мало того, что пользуясь навыками, я наверняка смог бы выследить кого-нибудь намного раньше, так и кошку бы сразу заметил. Хотя, конечно, это тоже спорный момент, слишком уж привык я осматривать в трансе землю, а на дерево, с затаившемся в ветвях хищником, мог и не обратить внимание.
Дошагав до лагеря, увидел Туска, тот тоже заметил меня и направился навстречу.
— Ты где так долго шлялся?
— Почему долго? — непонимающе спросил я, обычно охота длилась куда больше пяти часов, которые я отсутствовал, — меня же и пяти часов не было?
— Приказ был пройти на полтора часа и вернуться! — гаркнул он, — чем слушал, солдат? За невыполнение приказа, назначаю тебе два норматива по бегу в полной выкладке! Понял?
— Так точно! — бодро гаркнуля в ответ, размышляя о том, как смог прослушать слова командира о времени охоты.
— Свободен, — махнул он мне рукой, — стоять! — раздался голос уже мне в спину, — Что с доспехом, боец?
— Рысь, напала когда кровь птицам пускал, — отчитался я.
— Не ранен?
— Нет.
— Свободен.
Облегченно выдохнув, отправился к отрядному кашевару и сдав добычу завалился отдыхать.
Сны в тот день мне снились неприятные. Сцены были донельзя кровавые и как ни странно, проснувшись, я помнил их все. Первой картиной, точнее воспоминанием было то, как молодую рысь ранили охотники, но та смогла оторваться от погони и спрятаться в логове. Видимо после этого зверь и затаил обиду на человеческий род. Первой жертвой животного стал маленький мальчик, игравший с друзьями в лесу возле деревни. Один прыжок и ребенок мертв. В тот день зверь впервые попробовал человеческое мясо. Второй жертвой людоеда стала женщина, отправившаяся в лес по грибы. Та тоже не ожидала нападения, но смогла поцарапать кошку кинжалом, что только усугубило злость зверя.
После второго случая на след зверя вышли охотники, они гнали того почти неделю, но максимум что смогли — выпустить лишь пару стрел, лишь одна из которых оцарапала ему заднюю лапу. Но зверю вновь удалось скрыться. Третьей жертвой должен был стать я. Довольно странно было видеть себя со стороны, кошка первоначально не собиралась нападать на меня. В ее сознании я ассоциировался с охотником, с болью от полученных ран. Но вид моей незащищенной спины сводил хищника с ума и тот не устоял. Последним воспоминанием зверя было чувство удивления от собственного промаха. Картину смерти хищника я не видел.
