Бонд был доволен тем, как шла игра, но не расслаблялся. Намбер ничем не выдавал своего волнения. Он продолжал играть как автомат, молча, лишь изредка тихо отдавая распоряжения крупье о ставке в очередной партии.
За пределами зоны большого стола, где царила тишина, атмосфера была более шумной: шепот за столами железки, рулетки и «тридцать-сорок», гул голосов, прерываемый зуммером крупье, внезапный смех и нервные выкрики доносились со всех сторон огромного зала.
В глубине зала отсчитывал свои проценты с каждого поворота рулетки, с каждой перевернутой карты символический метроном казино, большая хитрая кошка с пульсирующим нулем на месте сердца.
На часах Бонда было десять минут второго, когда ритм игры за большим столом внезапно изменился.
Грек на первом номере переживал тяжелые минуты. Проиграв за первую и вторую партии по полмиллиона, он спасовал на очередном банке в два миллиона. Кармель Делэйн тоже не приняла ставку. Равно как и леди Денвер, номер три.
Дюпоны переглянулись.
— Принято, — сказала миссис Дюпон и тут же проиграла восьми очкам банкомета на первой сдаче.
— Un banco de quatre millions [18], — объявил крупье.
— Banco [19], — сказал Бонд, бросив перед собой пачку банкнотов.
Взгляд на Намбера, быстрый взгляд в карты. У него на руках была пятерка и бесполезная картинка. Положение было опасным.
Намбер предъявил валета и четверку. И взял еще одну карту. Тройка.
— Sept a la banque [20], — сказал крупье. — Et cinq [21], — добавил он, перевернув карты Бонда, пододвинул к себе пачку банкнот, отсчитал четыре миллиона и вернул остальное Бонду.
— Un banco de huit millions. [22]
— Suivi [23], — ответил Бонд.
Он вновь проиграл: Намбер сдал себе девять очков. За две партии Бонд лишился двенадцати миллионов. У него еще оставалось шестнадцать, но это было ровно столько, сколько объявил крупье на следующем банке.
Внезапно Бонд почувствовал, что у него вспотели ладони. Его капитал таял, как снег на солнце. Намбер выжидал, барабаня пальцами по столу. Бонд смотрел в его глаза, в которых стоял насмешливый вопрос: «Не желаете ли, чтобы вас обработали по полной программе?»
— Suivi, — тихо и спокойно произнес Бонд.
Он достал оставшиеся банкноты и жетоны из правого кармана, всю пачку — из левого и положил их перед собой. Ничто в его движениях не выдавало, что это его последняя ставка.
Во рту у него пересохло. Подняв глаза, он увидел Веспер и Феликса Лейтера на том самом месте, где недавно стоял «корсиканец». Бонд не заметил, когда они появились. Лейтер выглядел чуть озабоченным, Веспер ободряюще улыбалась.
