Повесть из собственной жизни: [дневник]: в 2-х томах, том 2 | страница 9

Одно меня угнетает, что нет работы.

События последних дней.

Во-первых, скандал на вечере памяти Винавера[8], учиненный «марковскими молодцами». Среди пойманных — Грибков и Володя Доманский. Володя и шел «ради спорта». И хуже всего то, что все они чувствуют себя героями. Мне почему-то очень жаль Володю. Уж лучше, если б Вася попался, а этого я помню еще таким мальчиком. Чем комсомол хуже нашего нацсомола?

Дальше — события вчерашнего дня.

С утра поехала по одному объявлению — работа на дом, и я от нее отказалась. Поехала к Гофман. Оказывается, они давно уж уехали. Пошла пешком к Манухину. Отмахала значительную часть Парижа, а с каждой улицей связаны свои воспоминания. Дорога от Гофман до St. Lazare, мимо кладбища Montmartre — прошлая зима, когда я часто бегала узнавать, нет ли работы, и не было денег даже на метро. Rue Amsterdam — мастерская Моравских, зашла даже в то кафе, где всегда пила кофе с круассанами. St. Lazare еще не уснувшие воспоминания, и большой Bazar d’Amsterdam, куда я часто заходила и почти всегда покупала то карандаш, то corniere[9], то еще что-нибудь — почти всегда, когда не было денег. Дорога от St. Lazare до Etoile, по бульвару Haussmann и avenue Flandrin. Обратный путь мы совершили в день после доклада Милюкова, возвращаясь из Булонского леса, на одной из этих скамеек мне сделалось плохо; вот угловое бистро, где мы пили пиво. Тогда Костя собирался ехать в Ниццу — это была последняя встреча до моего письма… Etoile, Arc de triomphe[10] — в первую неделю по приезде я была тут и побоялась перейти площадь. Теперь перешла: туда — смело, оттуда — робко; видела могилу Неизвестного солдата и даже лазила наверх арки. Там охватили меня новые странные ощущения и мысли… Avenue К1ёЬег, там я была только раз, в первую неделю по приезде, когда ходила к Дмитриеву за рекомендацией для поступления на Houbigant. Trocadero, площадь, кафе, где мы сидели недавно. Rue Franclin, рядом rue Vineuse. Я знаю, там раньше был книжный магазин «Le Source»[11][12], где мы с Папой-Колей были на третий день по приезде.

Наконец, Манухин. У Манухина все благополучно, т. е. не у Манухина, а у меня: никаких пятен не осталось. Кончила леченье!

Прихожу домой, а у нас Антонина Ивановна: «А я к вам приехала с вещами». Я сразу поняла, в чем дело, а большего до сих пор не знаю. Очевидно, обычная ссора с Женей из-за того, что пыль под диваном, и она уже не выдержала. Он бросил ей фразу: «Убирайся к своим большевикам!» Она собрала свои узелки и приехала к нам. Сегодня пошла на Houbigant и еще по нек<оторым> адресам.