— Он спит. — Елена разочарована.
— Наелся и спит. Это ведь хорошо.
— Почему его не принесли кормить?
— Вам пока нельзя. Должно пройти некоторое время после антибиотиков.
— А как он ест?
— Хорошо, не волнуйтесь. Мальчик здоровый, спокойный. — Сестра направилась к выходу из палаты. — Я заберу его минут через пятнадцать-двадцать. Знакомьтесь.
Елена кивнула. Осторожно подвинулась и принялась разглядывать малыша. Он похож на нее! На нее и больше ни на кого. Вот, оказывается, как бывает. В глубине души Елена хотела увидеть в нем хоть что-то от отца, что-то едва уловимое, принялась внимательно его разглядывать, осторожно коснулась щечки сына. Он не отреагировал на это прикосновение.
— Ну, здравствуй, Арсений, — улыбнулась Елена, все еще не решаясь поцеловать его. Наконец наклонилась и нежно коснулась губами теплой, пахнущей молоком щечки. Малыш смешно почмокал губами, продолжая спать. Елене захотелось плакать. Она закусила губу. Никаких слез. Радость-то какая! Вот он — желанный ребенок, дитя любви. Каким-то он станет, Арсений Иванович Деревской? Ему предстоит носить отчество и фамилию Ивана. Три сына. И только одному из них Иван приходится родным отцом.
— Скоро мы приедем домой, и я познакомлю тебя с твоими братьями, — прошептала Елена.
Ее рука лежала на его животике. Малыш дышал так спокойно, так тихо, едва заметно. К ним уже шла медсестра. Елена благодарно улыбнулась.
— Спасибо вам, — сказала она, наблюдая, как сестра уверенно берет Арсения на руки. Ей еще месяц запрещено поднимать малыша. Наверное, ее взгляд красноречивее любых слов.
— Не переживайте, мамочка, вечером еще принесу.
— Спасибо.
А потом начались бессонные ночи, слезы, волнения. Хотя на этот раз все было иначе: меньше паники, меньше страхов. Елена все успевала, у нее все получалось. Она не чувствовала возраста. Арсений вернул ей ощущение молодости. У нее особый случай. Арсений — ее маленькая тайна, подарок судьбы. Даже не верится, что его могло не быть. Елена изменилась. Перемены ей нравились.
— Ты стала другой, Елена Георгиевна, — все чаще говорил Иван.
— Ну, какой? — улыбалась она.
— Как будто мы вернулись в далекое прошлое, а этот малыш — наш первенец.
— Ну, нет. Тогда все было иначе.
— Ты об усыновлении?
— Что ты, что ты?! — Елена встрепенулась. — Думай, что говоришь.
— Я не выдаю никаких секретов.
— Иван! Думай, что говоришь!
— Я уже давно перестал говорить то, что думаю, — тихо произнес Иван.
— С каких это пор?
— Ты знаешь.
