Через три дня американцы успокоились и решились войти в корабль…
Я слушал Родеррика, затаив дыхание, не в состоянии поверить в то, что пожилой профессор социологии может разыгрывать или врать мне. Приходилось принимать на веру каждое его слово, но червь рациональности постоянно точил мое сознание, порождая высокомерный сарказм. Не видя своими глазами, я почти готов был посмеяться над Родерриком Стертом. Нет, мы столько твердили об инопланетянах, мы читали научную фантастику и привыкли к тому, что медленно, но верно выдумки обретают почву и реальность (как например изобретение лазера), что уже смирились с существованием других цивилизаций. Знали о том, что инопланетяне были, есть и будут. А теперь Родеррик говорил мне о доказательстве, которое могло коснуться и меня. Только, хоть ты тресни, я не понимал, каким боком.
Профессор, тем временем замолчал, допил свое пиво и заказал еще. Я не выпил и половины.
— Что случилось с теми, кто вошел в корабль? — не выдержал я.
— Они все мертвы, — ответил безразлично Стерт. — Все двенадцать человек умерли сразу, стоило им войти внутрь.
— Кто-то из инопланетян остался жив? — тихо спросил я.
— Корабль остался жив, — так же тихо ответил социолог. — Только эту жизнь не засекает ни одно сканирующее устройство.
Над нашим столом повисло тягостное молчание. Я глотнул пива, потом еще. В ресторан зашел толстый мужчина, по лицу которого текли нескончаемые ручьи пота. Щеки его были красными, на лбу выступили белые пятна. Он смахнул с носа капли, пошатнулся и чуть не упал. Управляющий подскочил к нему, провел к столику, усадил, обмахивая буклетом меню. Обычная картина для жары.
— Еще группы заходили на корабль? — наконец спросил я, понимая, что услышу утвердительный ответ.
— Да, — сказал нехотя Родеррик. — Добровольцы. По одному, через две недели после гибели первой группы.
— Удачно?
— Один вошел и вышел, — Родеррик пронзительно взглянул на меня.
— Значит, вы хотите предложить мне стать добровольцем? — спросил я нетвердо.
Родеррик утвердительно кивнул, не отрывая от меня сверлящего взгляда.
— Почему я?
Стерт молчал, и я продолжал задавать вопросы:
— Вы ведь видели этот корабль, Родеррик, но как вы проникли в эту тайну? Почему вы можете предлагать такое? Какое отношение вы вообще имеете к американским ВВС?
— Это уже не дело американцев, Антон. Это дело всей Земли. У меня много друзей, и некоторые из них посчитали, что я смогу оказать им кое-какую помощь в исследованиях. Так я и попал к ним. Вот так я зашел туда и вышел.
