Вероятно, было бы интересно проследить, откуда идет эта злоба, каковы ее тайные источники. К сожалению, у меня нет времени для психоанализа. Так что вернемся снова к фактам.
— Вся эта история с выпивкой, Влаев, возникла вовсе не случайно. Это прекрасно вам известно. Я пытался показать вам, что и мне известно не так уж мало. Для вас эта гулянка была фатально необходима, чтобы вы могли, если понадобится, доказать, что в ту ночь не выходили из своей квартиры.
— Чего ж тут доказывать, это и так очевидно.
— Вовсе не очевидно. Более того, как раз наоборот.
— Это ваше мнение, — бормочет презрительно Спас. — У меня нет охоты препираться с вами, факты налицо.
— К счастью, да. Но совсем не такие, какими вы хотите их представить, факт номер один: гулянка была организована преднамеренно, и ваше свидетельство о подаренной ракии оказалось чистой ложью, факт номер два: Симеон потерял сознание или заснул задолго до полуночи…
— Симеон сидел до конца!
— Да, но вопреки инструкциям, которые вы ему дали, он признался в обратном.
— И вы поверите пьянице?
— Не забывайте, что этот пьяница для вас, возможно, единственный свидетель при защите вашего алиби…
— «Моего алиби»?
— А вы что думаете? Что я пригласил вас сюда поболтать? Каждое ваше ложное показание усиливает подозрения о вашем участии в убийстве Асенова.
По лицу Спаса постепенно распространяется какое-то оцепенение. Глаза его неподвижно устремлены на угол стола. У меня такое чувство, что он даже не слышит меня. Но ему именно сейчас необходимо слышать все, что я говорю. Чтобы преодолеть наступившее беспамятство, чтобы вспомнить следующий вариант своей защиты.
Я достаю помятую, почти пустую пачку «Солнца» и закуриваю.
— Можно и мне закурить? — спрашивает Спас, чувствуя условный ресрлекс при виде дымящейся сигареты.
— После того, как закончим. Здесь не курят.
— Но вы же курите, — сварливо замечает молодой человек.
— Я торчу здесь целый день, а вы пришли на два часа. Как в кино. Вот и считайте, что вы в кино.
— Хотите сказать, что я могу «идти в кино»?1 — цепляется все так же сварливо Влаев.
— Это уж вам лучше знать, куда потом идти. А пока что двинемся дальше…
— Но постойте. Квартирант из соседней комнаты ведь может подтвердить…
— Что он может подтвердить? Что у вас работало радио? Но радио может работать, и когда вас нет в комнате. Включите его, оно и будет работать. И не является ли подозрительным то обстоятельство, что вы перешли с радио Софии на заграничную станцию, которая работает далеко за полночь?
