Ещё было известно, что северная страна владела по меньшей мере одним портовым городом. Это выяснил отчаянный аскафласский капитан Бромсберт, погнавшийся за отступающим раерандским военным судном через Залив Хаоса. В Гоудане за такую отвагу его наградили именной абордажной саблей с инкрустированной топазами рукоятью, а в родном Аскафласе он прослыл великим героем, хотя, поговаривают, топазы он выколупал, продал и пропил, после чего и вовсе где-то пропал, и все о нём позабыли.
Сам Аскафлас был далеко не самым видным городом Добраобара. В нём не было столичного величия Гоудана, или могущества Сидарских городов, или загадочности Тиринмина, или даже богатства западных портов Велери и Валькоции, хотя его местоположение было превосходным для развития торговли. Своё богатство правители Аскафласа заполучили, продавая медь, которую здесь добывали и до сих пор. По правде говоря, именно из-за лёгкой добычи этого красного металла туда и начали стекаться люди. Вначале образовалась деревушка, которая росла прямо на медных рудниках, а затем поселение превратилось в полноценный город.
Восточная дорога, соединявшая Аскафлас с Тиринмином, пролегала между двумя крупными горными цепями: Трилистником с севера и Дарлидами с юга. Раскинувшаяся между ними долина могла похвастать не только великолепнейшими горными пейзажами, но также и громадным чистейшим озером под названием Горный Страж, тянувшимся с востока на запад чуть более трёх сотен вёрст. Через три дня пути от Тиринмина дорога начинала огибать это озеро по северному краю, виляя между отрогами Трилистника, которые иногда подступались почти к самой воде, а иногда таяли где-то в густом нагорном лесу.
– Стойте, родные! – крикнул Руфрон, ударив тарнов прутом по бокам.
Фургон скрипнул и замер, как и другой, что ехал позади. Тарны были достаточно сообразительными, чтобы встать на месте, а не пытаться обойти остановившуюся перед ними повозку. Но без команды возничего они так и продолжали стоять, даже если та вдруг опять трогалась.
Купец спустился и обошёл свой колёсный дом.
– В чём дело, Руфрон? – поинтересовался Омнус, всё ещё держа в руках длинные поводья Кэлбеновых тарнов и не зная, что с ними дальше делать.
– Отъехали достаточно. Думаю, пора освободить наших пленников, – пошутил торговец. Он открыл дверь и прокричал внутрь:
– Эй, выходите, всё чисто!
Откуда-то сверху донёсся шорох, и вскоре из фургона вышли Альден и Кэлбен. Караванщик поднёс ко лбу ладонь, прикрывая глаза от утреннего солнца, ослепительное сияние которого отражалось даже от зелёных лугов.
