Сразу за тиринминским озером дорога расщепилась большой пыльно-серой рогатиной. К западу уходил так называемый «южный» тракт, ведущий к Аскафласу, а направо, вдоль зеркальной глади, иногда подходя почти что к самой кромке воды, убегал «северный», по которому вскоре должна была отправиться тысяча добраобарских воинов, дабы дать отпор раерандской армии, если та решится атаковать.
Подобного не случалось уже почти полвека со времён поражения жестокого короля Аѓнируса II, который пришёл со своим войском с севера и заявил права на земли вплоть до самой реки Флоéги. Этим он сильно разозлил местных жителей, которые во избежание расправы были вынуждены бросить все свои поселения за рекой и перебраться на южную сторону. Долгое время приречье сохраняло нейтралитет, тогда как Добраобар уже давно вёл сражения с кораблями Раеранда, которые частенько нападали и грабили торговые суда, идущие в добраобарские порты. Но после столь дерзкой экспансии эти земли попросили Добраобар о покровительстве и вошли в состав и без того большого государства. Тривирум – совет верховных магистров, состоявший в то время из девяти представителей от каждого города, – без колебаний согласился принять в свои ряды новых членов. Река виделась добраобарцам стратегически важной для обороны, потому что на ней было известно всего два брода, а большая часть южного берега извивалась глинистым яром, с самых высоких точек которого отлично просматривалась долина по ту сторону реки. Дабы усилить защиту присоединённых земель, Добраобар начал возведение двух крепостей прямо возле бродов. Тратиться много не пришлось: местные жители сами с большим воодушевлением помогали в строительстве. Агнирус II, узнав об этом, немедля послал свои армии разгромить строящиеся крепости и закрепиться на южном берегу, что и было сделано, притом, без особых усилий. Однако он недооценил мощь добраобарских армий и ополчения приречья, которые спустя два месяца выбили раерандцев из южных земель, оттеснив за реку.
Основные сражения развернулись у бродов, которые переходили из рук в руки несколько раз подряд. В конце концов войска Агнируса II остались на северном берегу, а добраобарские – на южном. По обеим сторонам бродов наспех возводились временные деревянные укрепления, а после, уже за ними, были насыпаны земляные валы, дополнявшиеся рвами. Работы шли в темноте, так как при свете дня строители становились лёгкими мишенями для лучников. Вот так, день за днём, ночь за ночью, в постоянном напряжении обеих сторон фортификации укреплялись и усиливались, пока на некотором отдалении от реки не выросли первые каменные форты. Осознав сложившийся паритет, обе стороны, не сговариваясь друг с другом, начали строить и днём. За несколько лет выросли четыре мощных каменных крепости – две со стороны Раеранда и две со стороны Добраобара. Вскоре возле крепостей появились первые хижины, и так на карте Добраобара отметились два новых города: Ним-Сидар и Ар-Сидар, что на местном наречии означало «нижняя крепость» и «верхняя крепость». Как назывались вражеские крепости никто не знал, поскольку раерандцы говорили на ином языке, торговля с ними не велась совсем, а переговоры были очень короткими и безрезультатными. Удалось узнать только то, что ими правил некий Агнирус II. Никто не знал даже размеров их королевства.
