волнами ниже ее лопаток. Не седыми. А серебряными, такими они были с ее рождения, и
сейчас казалось, что ее только что распяли на моем столике.
Я вздохнула и опустила сумку рядом с торшером. А я была нормальной.
- Эм, мама?
Она медленно сделала пару вдохов и открыла глаза, став из безумной леди почти
нормальной женщиной. Она уставилась на нас.
- Боже правый, Мелоди, - проворчала она, упирая руки в бока. - Я почти установила
связь. Он прячется на чердаке, уверена.
Я рискнула оглянуться на Ленни, а он уже явно не целовал мою шею.
Он вскинул брови, безмолвно спрашивая: «что происходит?», а потом отвел взгляд,
когда мама поманила его, как сирена рыбака на камни.
- Вашу руку, юноша.
- Нет! - почти заорала я, но Ленни уже пересек комнату, протягивая руку. Мама хитро
посмотрела на меня, спустилась со стола и схватила Ленни за руку.
- Длинная линия жизни, - прошептала она, водя красным когтем по ладони Ленни.
- Мама, - предупредила я, но она делала вид, что не слышит мой серьезный тон. Я
другого и не ожидала, ведь она уже так делала. Хотя фишка со столом была новой, но она
была умелой в том, чтобы проверять моих парней, подходят ли они для жизни с нашей
сумасбродной семейкой. Хотя тут ей доверять нельзя было. Лео прошел ее проверку
блестяще, и чем все кончилось? Мое сердце было разбито, а он попал в сюжет в утреннем
выпуске новостей как клиент психушки. Так где справедливость?
В этот раз скелет появился из шкафа рановато. Рано или поздно это раскрылось бы,
и, несмотря на мои попытки привязать к себе Ленни, долго это избегать не вышло бы.
Меня зовут Мелоди Биттерсвит, и я вижу мертвых людей.
И не только я. Но пока что я последняя в долгом роду Биттерсвитов с этим даром или
проклятием, зависит от того, как посмотреть на это. Моя семья давно праздновала нашу
странность, она повлияла и на бизнес нашей семьи - «Веселых духов» на улице Чейплвик.
Мы были здесь дольше, чем настоящая церковь в конце улицы. Потому, видимо, нас и
принимали в городе как ребят со странностями, но своих ребят со странностями.
Начиналось все с маленького магазинчика в одну комнату размером, а теперь это был
целый ряд после двухсот лет; и теперь у нас были три здания с террасами, случайно
собранных в одном большом хаотичном месте. Они были и работой, и домом не только
для меня, но и для моей мамы Сильваны и для ее мамы, Дайси. Вообще-то бабушку звали
не Дайси, а Парадайс, но она предпочитала Дайси после встречи с моим дедушкой Дюком
