— Вы, кажется, не знакомы с Самим Маккверном, — сказал герцог с угрюмым тактом. — Это, — сказал он незваному собеседники — мисс Добсон.
— Это правда, — сказала Зулейка, не отпуская руки Самого Маккверна, — что вы собрались ради меня умереть?
Шотландцы народ своекорыстный и решительный, но застенчивый; они скоро действуют, когда в том есть нужда, но редко знают, о чем заговорить. Из природного нежелания отдавать что-то за ничего Сам Маккверн решил непременно познакомиться с юной дамой, ради которой собрался положить жизнь; нехитрая уловка с носовым платком помогла ему добиться этой цели. Тем не менее, на вопрос Зулейки, сопровожденный вдохновительным прикосновением ее руки, он смог вымолвить только «так» (что приблизительно переводится как «да»).
— Ничего подобного вы не сделаете, — возразил герцог.
— Вот видите, — сказала Зулейка, все еще не отпустив руки Самого Маккверна, — это запрещено. Вам нельзя перечить нашему милому герцогу. Он к этому не привык. Так не делают.
— Не понимаю, — сказал Сам Маккверн, бросив на герцога тяжелый взгляд, — при чем тут он.
— Он старше вас и благоразумнее. Он больше повидал. Почитайте его своим наставником.
— А вы хотите, чтобы я умер за вас? — спросил юноша.
— Ах, разве я бы осмелилась навязывать вам свои желания? — сказала она, отпустив его руку. — Даже, — добавила она, — если бы знала, каковы они. А я не знаю. Я знаю только, что ваша мысль за меня умереть мне кажется очень-очень красивой.
— Тогда решено, — сказал Сам Маккверн.
— Нет, нет! Вам не следует поддаваться моему влиянию. К тому же я сейчас не в состоянии на кого-то влиять. Я потрясена. Скажите, — сказала она, не обращая внимания на герцога, стучавшего каблуком и всем видом являвшего неодобрение и раздражение, — скажите, это правда, что другие тоже меня любят и… имеют такие же намерения?
Сам Маккверн сказал осторожно, что отвечает только за себя.
— Но, — признал он, — я только что видел перед входом в зал много знакомых, и они, кажется, приняли решение.
— Умереть за меня? Завтра?
— Завтра. Думаю, после гонок; тогда же, когда и герцог. Не дело оставить гонку без победителя.
— Ну конечно. Но эти бедняжки! Как трогательно! Я ничем, ничем это не заслужила!
— Совершенно ничем, — сухо сказал герцог.
— Ах, он, — сказала Зулейка, — считает меня бессовестной бестией; только за то, что я его не люблю. Вы, милый мистер Маккверн, — можно вас называть мистером? обращаться к вам «Сам» неудобно — вы же не считаете меня жестокой? Мне просто невыносимо думать, что я ничем не скрашу столько молодых жизней, оборвавшихся прежде времени. Что мне сделать — как показать признательность?
