– Правда? А мне казалось, что тебе не нравится, – начинает Ёжик серьезным тоном. Я не хочу слушать это занудство и перебиваю:
– Мне нравится. Но мне понравится здесь еще больше, если ты, наконец, все расскажешь.
– Прости, не знаю, что сказать… – шепчет Ёжик, чтобы не мешать другим участникам экскурсии.
– Скажи как есть.
– Он позвонил и попросил меня встретиться с тобою, – зависает Ёжик над моим ухом. Я поворачиваюсь и шепчу в ответ:
– Кто?
Каждый раз, даже при чуть заметном перемещении группы, Ёжик старается занять место рядом со мной, я слежу за ним краем глаза и помогаю ему в этом. Смешные экскурсанты. И вместе, но не вдвоем.
– Он попросил не говорить этого. Ну, в смысле, имени его не называть.
– То есть вы оба с ним считаете нормальным пригласить девушку, проморозить ее на холоде почти час и даже ничего не объяснить?
– Юль, извини, что так получилось…
– Как – так? Как так-то? Что ты имеешь в виду, когда произносишь слово «так»? – громко говорю я, и вся экскурсионная группа смотрит на меня. – Извините! – обращаюсь я к ним.
– Ну, так глупо и непонятно. Я сам, если честно, растерялся. Не знаю, что мне делать и как мне себя вести. Как говорится, хочется, как лучше, а получается, как всегда…
Лицо у него и впрямь удрученное, щеки горят, из-за чего становятся видны все изъяны кожи. Выглядит он расстроенным. Я вновь начинаю сердиться на себя – какая я дурочка… попасть в такую заварушку! А Марк… нет слов. Он повел себя очень некрасиво, еще и Ёжика подставил. Нужно завязывать с этой комедией…
– Извини, я ухожу.
– Подожди, не надо! – Он хватает меня за руку и смотрит знойным взглядом, как главный герой в самой пошлой мелодраме.
Почему, почему все это меня не трогает? Ёжик – интересный парень, перспективный, умный. Если он отрастит свои жесткие, непокорные волосы, а потом сделает модную стрижку, то станет красавчиком. Он очень даже ничего. Особенно для такой серенькой мышки, как я. Однако его внимание меня не трогает.
– Ты, наверное, уже давно поняла… ты мне нравишься, – говорит он, волнуясь, и все, кто находится в оранжерее, смотрят на нас.
По идее, сейчас должен быть поцелуй под аплодисменты.
– Мне холодно, – внезапно говорю я и отдергиваю руку.
Да-да, все потому, что рядом с ним холодно. Именно так. Правильный ответ приходит на ум только сейчас. Я ухожу, оставляя Ёжика в полной растерянности. Да-да, в нем нет этого «слишком», о котором мы говорили с Марком, – он не слишком красив и не слишком умен, разве только слишком тщеславен. Он понятный и правильный. Но мне с ним холодно, с Марком – тепло. Наверное, это самое дурацкое определение любви… ну, уж какое есть…
