– Мы зададим тебе лишь пару вопросов, и все, ладно? – медленно, словно объясняясь с иностранцем, спрашивает кто-то за кадром.
– Хорошо.
– Что тебе нравится в людях?
– Доброта.
– А не нравится?
– Зло.
– Наверное, злость?
– Зло.
– Ты прощаешь тех, кто тебя обидел?
– Прощаешь.
– А ты любишь кого-нибудь? У тебя есть любимая девушка?
– Да. Но это секрет. Она не узнает.
– Почему не узнает? Почему ты ей не скажешь?
– У нее есть сердце…
– Сердце есть у всех.
– Нет, не у всех, – говорит Димка. – Она будет страдать, как я. Не надо.
У меня нет платка, чтобы утереть слезы. Нет – я не плачу. Конечно, не плачу. Ведь мне нельзя – я в гламурном платье. Держусь. И вдруг понимаю, как сильно изменилась. Я больше не та наивная, честная девочка, которая пряталась за холмом в надежде увидеть чужое счастье и помечтать о нем, как о своем. И не та дурочка, которая обнимала и целовала своего выдуманного героя, выпрашивая у него любви. Я повзрослела. А может быть, я просто слишком много думаю…
– Очень славный парень, по-моему, – философски изрекает ведущий после того, как видеозапись заканчивается. – Честный.
Сейчас в нем нет былой резкости. Нет заносчивости, категоричности, высокомерия. Не улыбаясь, он смотрит на нас, так называемых «героев», и говорит о вполне понятных вещах: о честности, любви и дружбе, о защите обиженных… Неожиданно он оказывается рядом с Маринкой. Она внезапно меняется в лице, ее губы дрожат. Но длится это недолго – уже через пару секунд она, улыбаясь, произносит, как ни в чем не бывало:
– Видите, а ведь мы не напрасно сюда пришли. Даже одно то, что зрители узнают, что люди с аутизмом могут любить, уже очень важно. А вопрос с кафе мы постараемся как-нибудь решить.
– Надеюсь, что полюбовно? – уточняет ведущий, делая акцент на последнем слове.
– Конечно-конечно, – жеманничает Марина. – Разумеется, мы готовы пойти на уступки. Всякое бывает, мы это понимаем.
* * *
Я выхожу из студии и оказываюсь в длинном коридоре. «Жизнь – не стремительно мчащийся поезд, с которым любят сравнивать ее режиссеры», – думаю я. Это обычный бесконечный серо-белый коридор. Вернее, лабиринт из коридоров. Здесь никто не отвезет тебя в мягком вагончике в счастливое будущее: ты сам ищешь выход, сам идешь, вкладывая усилия в каждый шаг…
– Юля, здравствуйте!
Она отвлекается от разговора с каким-то мужчиной и стремительно шагает в мою сторону. Ирина, эта шикарная женщина, идет ко мне – спокойная, улыбающаяся, красивая. Как роза в летнем саду – ухоженная, без изъянов. «Разве можно с ней конкурировать?» – мелькает в голове, пока я иду ей навстречу.
