Но за последние сутки я так много и качественно боялась, что страх перешёл на новый уровень и вместо ступора пришла наглость.
— Фу, пёсик! — рявкнула, высвобождая волосы из вмиг ослабевшей хватки Тарриэра. — Вышел отсюда и терпеливо ждёшь, пока я закончу водные процедуры. И да, я голодна.
Так-то, знай своё место, носатый.
К принесённому Аритьяной накануне ужину я так и не притронулась и действительно была очень голодна. И никакие стрессы не могли избавить меня от аппетита, я же ещё практически ребёнок, организм растущий. Нет, физически я была уже полностью сформирована, но магический рост ослабнет только годам к двадцати пяти. Ослабнет, но не прекратится. Обладающие силами творить чудеса существа развиваются и совершенствуются на протяжении всей жизни.
А во мне столько разных предрасположенностей намешано, что ещё расти и расти.
Пока я наслаждалась перспективами всемогущества, до которого мне не поможет дорасти никакое усиленное питание, ибо слишком безалаберна и откровенно лень, лорд почему-то послушался и вышел. Но ехидную улыбочку, всего на мгновение искривившую его губы, я всё же заметила.
Не впечатлился значит, но почему-то подыгрывает. Ну что ж, будем играть. Это я всегда любила!
Замечательная ванна уже не доставляла былого наслаждения(всё удовольствие поломал, гад с повышенной носовой активностью!), но назло лорду просидела в воде, пока она окончательно не остыла.
Свежей одеждой для меня никто не озаботился, а выходить из ванной в одном полотенце было чревато. Пришлось надевать вчерашний комплект. Надо потребовать для себя новый гардероб. Помнится, главный демоняка что-то про мой внешний вид говорил, так пусть моя озабоченная дуэнья и… озаботится.
Пинком открыла дверь, внутренне поморщившись от боли в ноге(сапожки-то мягкие, тканевые), но внешне виду не подала, вышла из обители пара и пены с гордо поднятой головой.
Вышла и остолбенела. Этот, с позволения сказать — недолорд сидел за столом и уплетал мой, между прочим, завтрак! А почему мой? Да потому, что стол был накрыт на одну персону.
И одна персона за ним уже присутствовала. И эта в высшей степени неприятная персона поедала аппетитный по виду, да и по запаху тоже, завтрак. И вот куда только мои подкашивающиеся ноги, сбивающееся дыхание и жар по телу делись. Я смотрела на обжору и люто его ненавидела. За поедание моего завтрака даже больше, чем за сотворённое с Аритьяной и собственно моё похищение вместе взятые!
