Постель Лины пуста. Запоздало вспоминаю о том, что она сегодня отправилась на день рождения. Ее сестра сладко спит, обняв рукой подушку. Одеяло сползло с нее, обнажив спину до поясницы. Подхожу ближе, и мой взгляд задерживается на шее девушки. Там я замечаю особые шрамы от укуса, которые остаются от клыков вампира. Мы называем это меткой любовника. Это высший знак проявления любви и выбора любимой на целую вечность. Его нельзя поставить по желанию, метка наносится спонтанно, во время близости, подчеркивая истинные чувства. Наносить ее могут только мужчины.
За свою долгую жизнь я оставил всего две подобные отметины, и оба раза потерял своих возлюбленных. Кто же нанес ее Дине? Вспоминаю, как заботился о ней Якуб. Неужели у них отношения? Монро часто бывает у нас дома, и они вполне могли начать встречаться… Мне не нравится это предположение.
Поднимаю с пола упавшую книгу и с удивлением замечаю, что она на русском языке. Удивляюсь, и кладу ее на тумбочку рядом с кроватью. Из-под подушки Дины выглядывает краешек чьей-то фотографии. Подцепляю ее ногтем и вытягиваю наружу. На снимке запечатлён Арсен. Кадр сделан три года назад, в Нью-Йорке. Неужели с ним, а не с Якубом Дина играет в любовь? Или же она успевает делать это с обоими? Недаром говорят – в тихом омуте черти водятся.
Убираю фото на место – попросту запихиваю его под подушку и трогаю девушку за плечо. Она реагирует не сразу, но потом, когда открывает глаза, сильно пугается, увидев меня.
– Ой… – смущенно произносит Дина, спешно натягивая на себя одеяло.
– Мне нужно немного крови. Сейчас, – говорю я.
– Что с твоим лицом? – испуганно спрашивает Дина.
– Не сошлись во мнениях с одним типом.
– А Арсен? С ним все в порядке? – тревожится она. Сажусь на край ее постели, и Дина протягивает мне свою руку.
– Драка обошлась без его участия, а вот Якуба слегка задело.
– У него тоже теперь такое красивое лицо? – Дина морщится, когда мои клыки пронзают ей запястье, и закусывает нижнюю губу. Делаю несколько глотков и отпускаю ее. Я бы выпил больше, но боюсь, что тогда не смогу остановится и выпью ее всю. Лучше остаться немного голодным.
– Нет, ему повезло больше, – отвечаю я, наблюдая за ней. Она выглядит спокойной и даже равнодушной. Запечатываю укусы своей кровью и указываю пальцем на книгу.
– Ты знаешь русский? – спрашиваю я.
Дина кивает и прячет руки под одеялом.
– Откуда, если не секрет?
– Моя мама была русской. Ее убили, когда нам с сестрой было пять… Тетка отвезла нас в штаты, собиралась начать там новую жизнь. Но злой рок настиг нашу семью и тут. Она разбилась на машине. После этого мы попали в приют. Там я пообещала себе, что никогда не забуду русский, ведь это связь с моей мамой, с моими предками… Мы с сестрой, когда вдвоем, говорим только на нем.