Тоски моей отравленное жало,
Мне от тебя пощады нынче нет…
Сегодня мне уж тридцать восемь стало,
А вам — всего, всего шестнадцать лет!
Я не могу, — нет сил, — не кинуть взгляда
В былые дни, где прошлое мертво,
Как не могу, хоть этого не надо,
Вам не сказать всего, всего… всего.
Сегодня днём (расстались на заре мы)
Я на могиле долго просидел,
Нс не принёс ни пышной хризантемы,
Ни тихих верб, ни ласковых омел.
Скупые слёзы Маме были даром,
Моя тоска была моим венком;
Но даже там. подвластный новым чарам.
Я к вам, да, к вам мечтою был влеком.
Я перечёл предсмертные страницы,
Слова любви страдалицы родной.
Там в синеве звенели где-то птицы,
А там, вдали, зеленою каймой
Дремала роща и к себе манила.
Как будто вы там ждали у реки… —
И улыбнулась ласково могила,
И улыбнулись тихо мотыльки.
Да, год назад на этом самом месте.
Я был таким же, будучи другим:
От вас тогда имел скупые вести,
И Божий мир мне не был дорогим.
Сегодня… Но слова мои едва ли
Приятны вам, а я готов опять
Вам говорить про то, как опоздали
Вы с нашей встречей… Нет, вам не понять
Моей любви, моей тоски без края!
Как рассказать? Мой голое слишком слаб…
Ах, отчего вы, право, не такая,
