Глобусы уже давно съехались и мы Портлендом двинули на лобное место.
Чайхана была выполнена в стиле младотурков и к традиционному узбекскому дизайну интерьеров имела весьма отдаленное отношение.
Корпоратив занял два стола - огромный и поменьше. Мы с Тарасом пытались убедить Орехова снять весь ресторан, но он настаивал, что присутствие завсегдатаев придаст вечеринке особый колорит, а счета не повергнут Эмильфарбов в холодный пот.
Остановившись у порога, я оглядел зал. Раньше, в молодости от травы мне хотелось смеяться и шутить. Сейчас мне просто страшно.
В зале сидело несколько завсегдатаев чайханы. Люди, которые не могли позволить ежедневный ужин в кабаке где диджей - пьяный диабетик и бывший ведущий утренней почты Юрий Николаев.
Завсегдатаи одеты в поношенные костюмы. Это в основном, так называемые диссиденты, отказники и прочие оклеветанные клевретами клиенты брежневских психушек, где КГБ испытывал на них сыворотку правды.Золотая волна русской эмиграции. Токарь Вилиев и Шафутун Михаилов. Москва над Гудзоном.
У русских борцов с режимом сплошь оттопыренные губы старенького Андрея Вознесенского, жирные мочки волосатых ушей Роберта Рождественского и бумажные глаза Пришвина.
Мне стало смертельно тоскливо. Я вдруг понял, что если каким-то чудом меня не вышвырнут из Америки и не пристрелит какой-нибудь сраный индуский ковбой на заправке, где я иногда пизжу по утрам редбул, то на старости лет я буду сидеть вот так же, с торчащими из носа волосами, хлебать стылую квазишурпу или псевдоокрошку в русском ресторане а ля Иосиф Давыдович Кабзон.
Приглядевшись к расстановке фигур миттельшпиля, я заметил, что компания за большим столом, состоящая, в основном из цыган и мелких вендоров, в моем настоящем, глубоко параноидальном состоянии, является наиболее привлекательной.
А вот Рэндал Портлэнд, видимо, утерял все свои шахматные способности и кулем брякнулся прямо в самое логово - за стол к глобальным корпоративным преступникам, которые всем своим чванливым видом напоминали зарисовки с последних дней Нюрнбергского процесса.
Сесть незамеченным мне все же не удалось.Я очень старался не задеть кого-нибудь локтем, или, упаси боже, наступить на ногу. Отвлекшись на этот чрезвычайно тродоёмкий маневр, я напрочь забыл о другой опасности. Когда моя задница уже практически сидела в мягком полукресле, я случайно зацепил совковую крахмальную скатерть, что-то куда-то поехало, нежно зазвенело серебро, а в качестве жирной точки с семипалатинским грохотом ухнулся в дребезги фужер Ричи с соком.
