Мне разрешили порыться в архиве Нац. библиотеки. Ничего не надеюсь там отыскать, так, для отчёта. Положил себе писать по утрам не менее двух писем, пока держу слово. Это держит в рабочем состоянии, я расписываюсь, как скрипач на гаммах.
Очень, очень рад, что уже завтра — отсюда вон, подальше.
3. А. П. ДРУЖИНИНУ В МОСКВУ.
Ух, как Парижск напоследок оживился! Взорвали ихнее полицейское управление. Кто — неизвестно. Ходил, однако, глянуть. Нет, не впечатляет. Но в глаза они глядеть стали. Только — представляешь, с каким выражением?
Тулуза — тихая, печальная. Жара, хоть и не меньше парижской, а не так донимает. Но уже хочется в деревню средней полосы, с холодной речкой.
Все тутошние постройки — прах перед Самаркандом. Мне б поработать, да всё это вокруг не даёт никаких на то надежд. Признаться, и мелкий бес неразумных поступков подкалывает… Но об этом отсюда не напишешь. О нём — после, по приезду.
Знаешь, что я выяснил? Французы боятся лягушек!
4. ОТЦУ В ПОЛТАВУ.
Слава Богу, французские Кара-Кумы позади! Напоследок по их парижскому отделению смерч прошёлся: взорвали участок и выкрали из Лувра Рембрандта. Не знаю, показывали ли это у вас по телевизору, но оба дела были проделаны одинаково. В оба места явились некии, в одном — пакетик взяли, в другом наоборот — пакетик оставили. И в обоих местах одинаково: тю-тю! Теперь парижане бродят с автоматами, как йеменцы. Но даже и это наружности их ухудшить всё равно не может.
В Тулузе мне уже лучше, ближе к цели. Городишко, конечно, затхлый, но способен вызвать ностальгию: чувствуется юг. Зашёл в магазинчик русской книги. Продавщица лепечет по-нашему, из бывших. Есть и русская колония, даже две: одна вымирающая, другая из тех, кто поехал поддерживать германскую экономику в начале сороковых. Эти в основном бабы, вышедшие замуж за французов. У них есть и красный уголок со всеми причиндалами, в том числе новый портрет Генсека, хор и Союзпечать. В магазинчике я спросил себя и кое-что из зарубежного «дефицита». Меня, конечно, побоку, даже и не поняла — о чём я толкую. А услыхав про «дефицит», чуть кондрашкой не изошла, будто мы на Кузнецком Мосту, а не в ихней префектуре.
Завтра покидаю лягушатник, и в долгий путь к финишу — по всем Пиренеям. Пока не знаю, где меня на финише определят. Когда узнаю — вышлю адрес, а ты сообщишь, какие медикаменты нужны. Будь только посдержанней, цены кусаются, а я — не замужем за французом.
