На службу Джордж Питтмен всегда надевает серый или синий деловой костюм, а еще он обожает полосатые рубашки и полосатые же серо-голубые галстуки, а ботинки у него исключительно от «Джонсона энд Мэрфи». Гладко зачесанные седые волосы плотно облегают абсолютно круглую голову. У него масса прозвищ: Джиф, Босс Боссов, Дуче, Питте, Джорджи Порджи и проч. Наши с шефом трения начались после статьи обо мне в воскресном приложении к «Вашингтон пост». Там всячески подчеркивалось, что, мол, как же так — доктор психологии, а расследует особо тяжкие преступления в самых непрестижных районах округа Колумбия. Я объяснил репортеру все наипростейшим образом:
— Мне нравится жить там, где живу, и никто не заставит меня уехать из собственного дома.
Более всего шефа (и еще кое-кого в нашем учреждении) взбесил заголовок статьи. Молодой журналист интервьюировал бабулю Нана, которая в свое время преподавала английский и литературу, так что говорить умела. Она долго разглагольствовала насчет того, что, мол, чернокожие — консервативный народ, в связи с чем именно они-то и есть хранители славных традиций, религии, моральных норм и общей культуры старого доброго Юга. Она пояснила журналисту, что по духу я — не кто иной, как истинный южанин, родом из Северной Каролины. Еще она долго удивлялась, почему в репортажах, фильмах и книгах в качестве сыщиков предстают какие-то полупомешанные дремучие личности.
В результате на первой странице «Приложения» под моей глубокомысленной физиономией красовался заголовок: «Последний джентльмен Юга». Честно говоря, среди сотрудников нашего отдела статья вызвала раздражение. Особенно оскорбился Питтмен. Точно не знаю, но почти уверен, что статью заказали по наущению мэра.
Я открыл было рот, но Питтмен поднял правую руку.
— Тихо, Кросс, слушайте меня. — Он подошел к нам вплотную. — Здесь похитили двоих детей. Очень серьезное преступление…
— Очень, очень скверно, — встрял я немедленно. — К несчастью, где-то в окрестностях Кондон-Террас и Лэнгли бродит опасный рецидивист. Шестеро убиты. Мы с Сэмпсоном ведем расследование. Только мы с Сэмпсоном. Вдвоем.
— Я в курсе дел в Кондоне и Лэнгли, — скривился шеф, — приняты срочные меры, держим ситуацию под контролем.
— У двух чернокожих женщин отрезаны груди и насильно сбриты лобковые волосы. Убит трехлетний малыш. Слыхали об этом? — незаметно для себя я сорвался на крик.
Сэмпсон лишь укоризненно качал головой. Группа учителей, находившихся в кабинете, застыла с выражением ужаса на лицах. Питтмен жестом пригласил нас в отдельную комнатушку при кабинете, но я лишь мотнул головой. Мне нужны свидетели.
