Необычайное зрелище вновь прервало нашу веселую странную беседу. Высоко над нами, в безоблачном небе, словно на гигантском голубом плакате, появились лозунги первого мая. Казалось, сверкали звезды среди ясного дня, образуя причудливое сочетание слов и букв. Как безумный, я смотрел на панораму небесных плакатов. Легкий и мелодичный шум пропеллеров заставил меня оглянуться назад, и я увидел приближающийся к нам огромный красный корабль. Он летел низко, плавно и медленно. Я прочитал надпись на его корпусе: «Первомай». Корабль осыпал цветами шествующие колонны.
Букеты алых, золотистых и голубых цветов падали вниз и ловились на лету идущими, вызывая взрыв восторга и веселья. Букеты были перевязаны ярко-оранжевыми лентами, с тиснеными золотыми словами: «Привет от Итальянской Коммунистической Республики».
В одной из улиц наша колонна остановилась, а идущие впереди продолжали движенье. В образовавшийся интервал, словно из земли, влилась новая живописная колонна в шелке художественных знамен, цеховых эмблем и плакатов.
Мэри, которая сама охотно объясняла чудеса техники, сообщила о нахождении рядом с нами станции подземной дороги, с молниеносной скоростью перебрасывающей поезда из Москвы на самые отдаленные окраины республики. Поезда пробегают тысячеверстные расстояния в безвоздушных каналах, напоминающих огромные трубы водопровода, без двигателей. Это последнее величайшее открытие в области сообщений основано на принципе движения предмета, предоставленного самому себе при отсутствии сопротивления воздуха. Все движение в городах, за исключением воздушного и пешеходного, также происходит под землей.
— О ваших экипажах и автомобилях, которые разъезжают по улицам, пугая людей, я знаю только из книг, — сказала Мэри, вдыхая аромат цветов.
Мне было приятно узнать, что теперь я могу спокойно разгуливать по улице, отдаваясь мечтам и не рискуя быть раздавленным.
Приношу извинение перед слушателями за то, что не сообщил своевременно: этот чудесный город был не что иное, как наша Москва 1999 года.
Узнал я это так. Когда наша колонна свернула на одну из площадей, я увидел, а вернее — задрожал мучительно-сладостной дрожью: из-за угла нетленным кораблем выплывал златоглавый Кремль. Вот они, зубчатые стены с высокими стрельчатыми башнями, вот они, дивные храмы средневековья. Сколько раз падала, сгорала и разрушалась до основания Москва, и только он, этот Кремль, поет нам о величавой и суровой истории. Где ты, Москва, окрашенная кровью Октябрьских дней? Где вы, дома, пронзенные пулями? Ряд церквей и несколько художественно-исторических зданий, потонувших среди небоскребов, — и только Кремль нерушимо хранит древние черты. Я бессилен передать переживания, которые потрясли меня. Многое вы сами почувствуете, поставив себя на мое место.
