Да я бы с удовольствием. Только не могу, ведь я не знаю о нём ни одной чёртовой вещи, кроме тех, что читала в ежегоднике или школьной газете.
Но не думаю, что хочу об этом говорить. Есть нечто в положении челюсти доктора Киркпатрик, что изменилось с прошлого раза. И я готова поспорить, что это связано с новым докладом в моей карте, возможно, с тем самым, что пришёл по факсу от невролога. Так или иначе, я думаю, что гигантские провалы в памяти на порядок выше по значимости, чем случаи тревожности по шкале «Как-Напуган-Ваш-Пациент».
Прежде у меня были обычные подростковые страхи. Теперь у меня действительно настоящие проблемы.
— На самом деле, я надеялась, что мы сможем поговорить о моих провалах в памяти.
Она слегка улыбается. Совсем чуть-чуть. Так что я могу сказать, что она довольна. Подчеркнуто, именно для меня.
— Конечно. Почему бы тебе не начать с более подробного рассказа об этом?
Я кусаю губы и делаю всё, чтоб выглядеть задумчивой. По правде говоря, мне не нужно время. Я думала об этом на протяжении всей дороги сюда. Если я расскажу ей слишком много, это разрушит всё. Они начнут говорить о лечении в больнице и назначении лекарств, и я могу помахать ручкой моему выпускному году.
Я не знаю, как вдруг стала девушкой с убийственными оценками за Академический тест, но я не тупая. Это мой билет на собственный кусок хлеба с маслом в стуле как у доктора Киркпатрик. И я не собираюсь его лишаться.
Я перевожу дыхание и наклоняю голову, подгоняя моё выражение лица к искренности.
— Я чувствую себя занятой. Настолько занятой, что временами я начинаю терять память. Иногда я забываю столько разных вещей, что это пугает.
— События в школе?
— В основном разговоры. — Я заставляю лицо принять мягкое выражение. — Социальная жизнь.
— У тебя всё ещё есть время на друзей? — спрашивает она, ища что-то в моей карте. Она, должно быть, находит это, потому что её глаза находят мои. — Ты до сих пор видишься с Мэгги?
Мэгги.
— Нет, — говорю я, тяжело сглотнув. — Нет, мы с Мэгги больше не разговариваем. Слишком много дел.
Она откидывается назад, смотря на меня минуту или две.
— Вся эта занятость не даёт тебе быть счастливой, так, Хлоя?
Я киваю, потому что мой язык всё ещё не слушается меня из-за мыслей о лучшей подруге. Полагаю, теперь уже бывшей лучшей подруге.
— Как ты думаешь, что ты можешь сделать, чтобы изменить это?
— Я не знаю. Но я хочу что-то сделать. В основном с тем, что забываю происходящие события. Я надеялась, есть упражнения, которые могут помочь.
